— Это не мои дети, — ревел ошарашенный муж, — Лада, они же… темнокожие! От кого ты их нагуляла? Кто твой любовничек?!

— Это не мои дети, — ревел ошарашенный муж, — Лада, они же… темнокожие! От кого ты их нагуляла? Кто твой любовничек?!

— Это не мои дети, — ревел ошарашенный муж, — Лада, они же… темнокожие! От кого ты их нагуляла? Кто твой любовничек?! Возвращаться в мой дом не смей, я тебя и на порог теперь не пущу! Не рассчитывай на финансовую помощь — ее не будет!

***

Ладе не слишком-то везло в жизни. Мало того, что она жила в приюте, и друзей у нее там почти не было, так еще и люди, которые приезжали туда, чтобы присмотреть ребенка на усыновление, никогда не обращали на нее внимания, даже если Лада прикладывала для этого все силы. Единственный близкий для нее человек, няня Вера Павловна, пыталась найти для Лады родителей, но никто почему-то не хотел брать скромную и тихую девчушку, и Лада, потеряв всякую надежду обрести семью, ждала своего взросления

Перед самым выпуском Лады Вера Павловна рассказала ей о том, как она очутилась в приюте. Лада в раннем детстве часто спрашивала няню, почему у нее нет родителей, но няня всякий раз хитроумно выкручивалась и тянула время. И когда это время пришло, Вера Павловна позвала Ладу прогуляться по засаженному цветами двору и незаметно подошла к разговору о ее прошлом.

— Тебе был примерно год, когда ты появилась у нас, — сказала Вера Павловна, окидывая взглядом большое здание приюта, — я хорошо помню тот день. На дворе была весна, только-только сошел снег и стало тепло. Мы тогда убирались во дворе, собирали листья, и вдруг привезли тебя на милицейской машине. Нам сказали, что забрали тебя у цыган — чей табор стоял у реки, и те сообщили, что нашли тебя на берегу. Правда это или нет — неизвестно, но тебя почему-то в самом деле никто не искал. И ты осталась у нас.

Она умолкла и взглянула на Ладу, которая обескураженно хлопала глазами.

— И это все? — спросила Лада, — вы совсем ничего не знаете про моих родителей?

Вера Павловна вздохнула и опустила голову.

— Совсем ничего, — согласилась она, — ни про родителей, ни про других родственников. Такое ощущение, что ты попала сюда с другой планеты.

Лада тогда постояла немного, размышляя над ее словами, потом подошла к качелям и тяжело опустилась на сидение. Она сидела час или два, до самых сумерек, и все думала о том, что же произошло много лет назад. Как она оказалась на берегу реки?

***

После выпускного Лада поступила в медицинское училище. Ей выдали небольшую квартирку в одной из новостроек, и она на время учебы устроилась санитаркой в областную больницу. Там же Лада встретила своего будущего мужа, Антона, который работал там терапевтом. Антон был старше ее на семь лет. Всегда вежливый, с приятным лицом и немного уставшими глазами, он сразу пришелся Ладе по нраву.

На работе Антон всегда был окружен женским вниманием, за ним ухлестывали сразу несколько молоденьких медсестер. Ходили даже слухи, что у Антона на момент трудоустройства Лады горел роман с красавицей Кристиной, которая работала эндокринологом. Но, вопреки всему, Антон выбрал простую санитарку. Когда в больнице узнали об их встречах после работы, медсестры замели языком с новой силой.

— И чего он только в ней нашел? — сказала Лера, которая увивалась за Антоном больше других, — без слез ведь не взглянешь. Тощая, как селедка, и одевается во что попало. Кто ее раздевает, тот слезы проливает!

— Она же приютская, — хохотнула в ответ Настя, ее бывшая соперница в борьбе за Антона, — там все такие, немного с прибабахом.

Лада слышала их разговор, но сделала вид, что не понимает, о чем идет речь.

— Так девочки, за работу, — прервал медсестер своим появлением Антон, и тут же подошел к Ладе, — а для тебя у меня срочная новость.

Он подождал, пока медсестры скроются из вида, и продолжил:

— Сегодня ужинаем у моих родителей. Будет что-то вроде знакомства. Ну, ты понимаешь.

Лада опешила: уже?! Если Антон решил познакомить ее со своими родителями, значит, дело зашло далеко, и свадьба точно не за горами.

***

Вечером Антон отвез нарядно одетую Ладу к своим родителям, и те сразу же завалили девушку кучей неудобных для нее вопросов. Отец Антона, Виктор Алексеевич, профессор анатомии, казалось, следил за каждым движением Лады, чем ставил ее в неловкое положение.

— Так вы, значит, выросли в приюте, — произнес он, протирая очки и при этом не спуская с Лады глаз, — это плохо. Очень плохо. Отсутствие родителей весьма скверно сказывается на личности человека.

Мать Антона, Ида Витальевна, бывший кардиолог, поддержала мужа. Несмотря на укоряющий взгляд сына.

— Да, это очень нехорошо, — подтвердила она, — а почему, если не секрет, вас никто не удочерил?

Лада от неожиданности поперхнулась лимонадом и едва не выронила стакан из рук.

— Не знаю, — пробормотала она, стараясь не расплакаться, — это от меня не зависело.

Виктор Алексеевич, видимо устав от обсуждения личности Лады, поспешил сменить тему и заговорил с сыном о каких-то медицинских делах, а Ида Витальевна повернулась к Ладе и стала расспрашивать ее о увлечениях. Напряжение внутри Лады все росло и росло, ей казалось, что просторная и шикарно обставленная квартира сужается вокруг нее с каждой секундой и вот-вот раздавит ее, как маленького паучка.

— Извините, мне пора, — не выдержав, воскликнула Лада, — нужно курсовую дописать.

Она выскочила из-за стола, и Антон последовал за ней. Он проводил ее до подъезда и предложил подвезти, но Лада отказалась.

— Доеду на такси, — буркнула она, жадно глотая свежий холодный воздух, — встретимся завтра.

Антон схватил ее за руку и привлек к себе.

— Не обращай внимания на моих стариков, — улыбнулся он, пытаясь успокоить Ладу, — они и меня порой так достают, что я не заглядываю к ним по полгода. Характер у них такой, у обоих.

Лада осторожно высвободилась из его объятий и, пожелав Антону спокойной ночи, направилась к остановке. Единственное, чего ей хотелось — убраться подальше от дома, в котором жили родители Антона. Еще никто в жизни не вызывал у Лады столь яркую неприязнь, как они, и Ладе очень хотелось больше никогда и ни при каких обстоятельствах не сталкиваться с ними.

К счастью Лады, Антон больше не приглашал ее к родителям, и вскоре осчастливил ее тем, что сделал предложение и перевез к себе. Свадьба состоялась через месяц после предложения. К тому времени Лада уже была на втором месяце беременности. Сидя за праздничным столом, Лада ощущала на себе недовольные взгляды родителей Антона и ежилась, будто от холода. Холод исходил и от приглашенных на свадьбу коллег. Единственным лучом света на этом празднике была Вера Павловна — только она искренне радовалась тому, что Лада обрела свое счастье, и говорила один тост за другим.

***

После свадьбы Лада еще некоторое время поработала в больнице, а затем, когда малыш внутри начал пинаться, Антон велел жене сидеть дома. Размеры живота были внушительными, и Антон однажды предположил, что там не один ребенок, а, наверное, два. УЗИ не делали — хотели провести популярное «гендерпати».

За три недели раньше срока Лада родила на свет двух детей — крепеньких мальчишек-близнецов. Когда акушерка продемонстрировала их Ладе, та не поверила глазам: дети были темнокожими, словно кто-то окунул их в шоколад. Принимавшие роды медики тоже были этим удивлены, и врач предположила, что это временное явление.

— Вы знаете, у меня тоже ребенок появился на свет темненьким, — поспешила она успокоить Ладу, — но через несколько дней все прошло, и цвет кожи вернулся в норму. Ладу в этот момент не столько заботил цвет кожи детей, сколько реакция ее мужа на него. Она попросила врача подержать детей какое-то время под наблюдением и не показывать их Антону.

— Если в остальном с ними не будет проблем, мы не сможем долго скрывать их, — предостерегла ее врач, — лучше бы вам как-то объяснить все мужу и подготовить его.

Лада так и поступила. В себе она была уверена, поэтому даже на тест была готова.

— Это точно мои дети?! — воскликнул Антон, когда увидел двух малышей, — слушайте, если это какая-то шутка, то это не смешно!

Он отпрянул от Лады и акушерки и едва не упал. Лада вручила близнецов акушерке и попросила оставить ее наедине с мужем.

— Вот уж не думал, что ты на такое способна, — произнес Антон, когда акушерка скрылась за дверью, — я-то, дурак, верил тебе! Носился как угорелый по магазинам, готовился, а ты... Ну и змея же ты, Лада!

У Лады чуть не остановилось сердце.

— Это твои дети! Да о чем идет речь, если я всегда была у тебя на виду?

Антон отвернулся и подошел к окну.

— Родители были правы насчет тебя, — медленно произнес он, — а я все заступался за тебя. Не знаю, от кого ты залетела, но лучше бы тебе обратиться к нему за помощью. Я с тобой больше жить не буду!

***

Забрать Ладу из больницы приехала Вера Павловна. Она отвезла ее и детей к себе домой. Няня старалась надолго не бросать бывшую воспитанницу, чтобы та, чего доброго, глупостей не наделала.

— А в самом деле, почему у тебя такие дети? — как-то спросила Вера Павловна, покачивая кроватку с посапывающими близнецами, — ты — белая, Антон — тоже. А дети черненькие. Странно как-то.

Лада с сожалением глянула на нее и всхлипнула.

— Ну вот, и вы туда же, — страдальчески протянула она, — я думала, что хоть вы мне поверите…

Она закрыла лицо руками, и Вера Павловна мягко погладила ее по спине.

— Да верю я тебе, верю, — улыбнулась она, — просто это действительно удивительно.

Но Ладе удивляться было некогда. Антон ее бросил, и как тянуть двоих детей, она не знала. С работой и учебой теперь тоже можно было распрощаться, как, впрочем, и со всей прежней жизнью.

— Ничего, как-нибудь справимся, — сказала Вера Павловна, заметив мрачное выражение на лице Лады, — где наша не пропадала!

Чтобы как-то отвлечься от повседневных дел и внезапного разрыва с Антоном, Лада нашла небольшую подработку в интернете и несколько часов в день писала рекламные отзывы на разных сайтах. Особой прибыли это не приносило, но пенсия Веры Павловны и детские пособия кое-как держали семью Лады на плаву, так что вопрос с деньгами казался решенным.

Вера Павловна взяла на себя заботы об Игоре и Саше — именно так Лада решила назвать близнецов. Она возилась с ними так, будто это были ее собственные внуки, и почти не подпускала к ним Ладу.

— Отдыхай, — говорила Вера Павловна всякий раз, когда Лада подходила к детям, — сама с ними управлюсь.

Лада не возражала. Заботы о детях положительно сказывались на Вере Павловне, она будто помолодела лет на десять, перестала жаловаться на боли в пояснице, мучившие ее ранее, и вообще расцвела, и похорошела.

— Я тут подумала немного, и вот что решила, — однажды вечером сказала Вера Павловна, сидя с газетой в своем кресле, — может, твои предки были темнокожими? Такое бывает иногда. У темнокожих рождаются светленькие детки.

Лада оторвалась от клавиатуры и усмехнулась.

— Мои предки? Темнокожие? — скептически отозвалась она, — да откуда? Глупости это.

Вера Павловна с серьезным видом отложила газету и попросила вызвать ей такси. Сказала, что из квартиры нужно привезти одну важную вещицу. Вернулась с небольшим чемоданчиком, в котором хранились газетные вырезки. Долго в них копалась и, наконец-то, нашла нужный номер. Водрузив на нос очки, принялась читать вслух заметку.

Поначалу Лада не поняла, о чем идет речь. В статье рассказывалась история какой-то пожилой местной жительницы, потерявшей дочь. Дочь, с ее слов, утонула в реке, когда ей было двадцать с небольшим, и у нее оставался маленький ребенок, который в день гибели матери был рядом с ней. К тому моменту, когда на место происшествия прибыли спасатели и милиция, ребенка уже не было, и героиня статьи просила откликнуться всех тех, кто хотя бы что-нибудь знал об этом.

Больше ничего интересного в этой статье не было, и у Лады после прочтения возник один-единственный вопрос — зачем она только что все это выслушала.

— И почему вы мне это прочли? — разозлилась Лада на Веру Павловну, — какое это имеет отношение ко мне?

Вера Павловна пожала плечами и улыбнулась.

— Может, это тебя она разыскивает, — осторожно предположила она, — тебя же как раз нашли рядом с этой рекой. Слышала, с кем встречалась пропавшая? Думаю, тебе стоит наведаться к этой женщине и все разузнать.

Лада снова заглянула в газету.

— Лидия Федоровна, — прочла она имя и отчество женщины, — живет тут недалеко, на соседней улице.

Она на всякий случай записала ее номер и откинулась на спинку кресла, не зная, что и думать обо всем этом.

***

Выждав несколько дней, Лада приняла нелегкое решение позвонить Лидии Федоровне, чтобы назначить встречу. Она предложила ей встретиться в кафе, но оказалось, что Лидия Федоровна уже давно не покидает дома по причине болезни, и Ладе пришлось отправиться к ней.

Лидия Федоровна жила в небольшой квартирке на первом этаже, окна которой выходили на большой заваленный мусором пустырь. Сама Лидия Федоровна передвигалась по дому на инвалидном кресле. Ее лицо было бледным, как марля, и гладким, словно шар, несмотря на ее преклонный возраст.

— Ты так похожа на мою Свету, — проговорила она, едва Лада вошла к ней, — давно я ждала от тебя вестей...

Лидия Федоровна увлекла Ладу за собой и предложила присесть, а сама вытащила из старого серванта пожелтевшую фотографию в пластиковой рамке.

— Вот, посмотри, — сказала она, протягивая ее Ладе, — правда ведь похожи?

Лада взглянула на фотографию и ей почудилось, будто она смотрится в зеркало. На фотографии была изображена она, только волосы были не черные, а светлые, и прическа была короткой.

— Это Света, моя дочь, — пояснила Лидия Федоровна, постукивая тонким пальцем по стеклу рамки, — а ты, выходит, моя внучка...

Лада нашла в себе силы оторваться от фотографии и отложила ее в сторону.

— Расскажите мне все, — попросила она, стараясь говорить как можно мягче, — для меня это очень важно. Для меня и моих детей.

Услышав про детей, Лида Федоровна сверкнула глазами, но тут же смущенно потупилась и поерзала в кресле.

— Это долгая история, — произнесла она, пряча руки под покрывало, лежавшее на коленях, — я уже всего и не помню, так давно это было. Значит, слушай.

Лада затаила дыхание, а Лидия Федоровна принялась рассказывать ей о том, какой была ее мать при жизни.

***

Мама, как узнала Лада, была девушка ветреная и непостоянная, как осенний день. В школе она училась не то, чтобы плохо, но и не хорошо. Закончив ее, поступила в университет на архитектора и во время учебы познакомилась с одним парнем. Парня звали Венсан, был он темнокожим, и приехал сюда на учебу из Франции. Света учила его говорить по-русски, и со временем влюбилась в него, а Венсан влюбился в нее, и они даже планировали переехать к нему.

Лидия Федоровна и ее ныне покойный муж Павел всячески отговаривали дочь от этого союза с иноземцем, но Света ничего не желала слушать и настаивала на том, что после учебы отправится в вместе со своим возлюбленным. Время шло, и родители Светы, видя, что влечение дочери к Венсану не исчезает, а наоборот, крепнет, решили вмешаться в их отношения. Павел перехватил Венсана у университета, отвел его подальше и сильно избил, после чего запретил Венсану видеться со Светой, пообещав, что в следующий раз будет хуже.

Венсан оказался крепким орешком. Он не оказал отцу возлюбленной сопротивления и лишь улыбнулся.

— Ваша дочь беременна от меня, — сказал он с сильным акцентом, — когда-нибудь ее ребенок узнает обо мне».

Павел разозлился еще сильнее и велел дочери прервать беременность, но Света отказалась. Тогда Павел и вовсе выгнал ее из дома; Света ушла, и больше родители ее не видели. До тех пор, пока ее тело не было найдено в реке и не было объявлено, что она покончила с собой. Судьба Венсана тоже осталась неизвестной. Все, что родители Светы знали о нем, было написано в записной книжке дочери. Там были адрес Венсана, его фотография и слово «люблю», написанное ее рукой.

— Я знала, что Света родила дочь, — сказала Лидия Федоровна, неотрывно глядя в одну точку, повернувшись в пол оборота к Ладе.

Лицо ее при этом оставалось неподвижным.

— На берегу была найдена коляска с куклой, а ребенка нигде не было. Я тогда сильно испугалась и промолчала, не стала поднимать шума.

Она вытерла слезы и долго качала головой, будто отгоняя тяжелые воспоминания.

— Павел скончался почти сразу после всего этого, у него остановилось сердце, — произнесла Лидия Федоровна, опустив голову, — а меня вот парализовало… Теперь уже почти двадцать лет не могу встать на ноги.

Лада поднялась и налила ей воды. Лидия Федоровна залпом осушила стакан и снова подъехала к серванту. Она долго искала что-то в его недрах и, найдя, вернулась к Ладе.

— Вот, — протянула она ей потрепанную записную книжку, — все, что осталось от твоих родителей.

Лада взяла книжку и спрятала ее в карман

***

Искала отца Лада очень долго. Она писала письма, публиковала посты в интернете, целенаправленно знакомилась с женщинами и мужчинами из Франции. Несколько лет было потрачено на поиски, когда Ладе наконец-улыбнулась удача. Ладе пришел ответ на ее пост — одна пожилая француженка утверждала, что лично знакома с Венсаном.

Лада стала просить женщину передать ему ее контакты, француженка согласилась. Венсан написал, потом и позвонил. Так и завязалось общение. Сначала беседовали по телефону, потом произошла и встреча — Венсан приехал. Для Лады она стала поистине судьбоносной.

Венсан, как он сам рассказал, во Франции имел собственный бизнес. Дела у него шли хорошо.

— Семьи я не завёл, — признался отец, — так и остался одинок. О том, что твоей мамы уже нет на свете, узнал, когда уже жил на родине. Мне об этом сообщили общие знакомые…Тебя искал долго, даже в посольство обращался, но безрезультатно. Ты так на неё похожа! Просто одно лицо. Ты знаешь, дочка, я теперь впервые за много лет счастлив. Я знаю, что я не один. Я знаю, что у меня теперь есть вы: ты и внуки.

Малыши запали новоиспечённому деду в душу с первого взгляда. В гостях Венсан пробыл неделю, потом уехал, дав дочери обещание навещать её как можно чаще. Он видел, как тяжело живётся Ладе одной. Про отца близнецов ему рассказала Вера Павловна.

— Не поверил муж Ладе, — вздыхала старушка, — не признал детей. Из роддома я её забирала. Сначала у меня жили, потом она в свою квартиру вернулась. Хорошо ещё, что государство у нас о сиротах так заботится, а то бы на улице осталась с детьми.

Венсан даже по возвращении домой о дочери не забыл. Он как-то позвонил Ладе и попросил у неё реквизиты личного банковского счёта. Просьбу объяснил просто: рассказал, что хочет выслать немного денег на подарок внукам. Лада без задней мысли реквизиты дала, и через несколько дней на счёт упала крупная сумма в валюте. Женщина тут же позвонила отцу. Венсан заявил:

— Я хочу, чтобы вы ни в чём не нуждались! Этих денег тебе хватит, чтобы открыть собственный бизнес. Ты — девочка целеустремлённая, я уверен, что ты всего добьёшься.

Лада долго выбирала направление, которое ей хотелось бы развивать. Выбор пал на частную медицинскую клинику. Специалистов к себе переманила лучших, пообещав хороший заработок. И не обманула: вместе с врачами пришли и клиенты. Лада быстро раскрутилась, буквально за несколько лет она обошла всех конкурентов и стала хорошо зарабатывать. О своей родной бабушке не забыла, Лидию Фёдоровну перевезла в частный пансионат, где ей обеспечили достойный медицинский уход. Вера Павловна приехала к бывшей воспитаннице — Лада за городом купила большой дом. По большому счёту, в нём хозяйничала пенсионерка. Лада, вручив близнецов няне, много времени проводила на работе.

***

С отцом общаться, естественно, продолжила. Теперь уже не только Венсан, но и она сама пару раз в год летала во Францию. От Антона всё это время не было ни слуху ни духу, он ни разу не позвонил Ладе и не поинтересовался здоровьем детей. Развод оформили, Лада не стала удерживать возле себя мужа, который ей не поверил.

Встреча бывших супругов произошла случайно. Утро обычного будничного дня началось со скандала — заглянула администратор и попросила директора спуститься на ресепшн:

— Лада Венсановна, поговорите, пожалуйста, с клиенткой. Она вас требует!

— А что случилось? — поинтересовалась Лада.

— Ее не устраивает цена. Пенсионерка в компании, как я поняла, сына прошла у нас комплексное обследование, получила рекомендации, ей были озвучены диагнозы. Вы же знаете, специалисты у нас работают на совесть, никогда пациентов не дурят! Клиентка же уверена, что и трети от суммы будет много! Пытались скидку предложить — кричит, что в подачках не нуждается.

Лада закрыла кабинет и спустилась на первый этаж. К ее собственному удивлению, скандальной клиенткой оказалась… ее бывшая свекровь, Ида Витальевна. Рядом с ней стоял Антон. Друг друга узнали сразу, Ида Витальевна даже в лице изменилась:

— Ты? Ты тут директор?! Антоша, ущипни меня. Я не верю своим глазам…

— Здравствуйте, Ида Витальевна. Что случилось? Вы почему шумите?

— Ааа, — протянула Ида Витальевна, — теперь все понятно. Поэтому тут три шкуры дерут, потому что заведует этой богадельней мошенница, которая пыталась нашу семью обмануть!

Лада растерялась Ей бы не хотелось, чтобы подробности о её личной жизни стали известны коллегам и подчинённым. На помощь неожиданно пришёл Антон:

— Мама, давай я проведу тебя к машине? Вернусь и сам улажу все вопросы. Тебе же нельзя волноваться, сердце снова шалить начнёт.

Антон увёл родительницу, потом вернулся. Обследование оплатил, потом зачем-то поднялся в кабинет к Ладе.

— Можно войти? — постучав в дверь, спросил он.

— Входи, — разрешила Лада, — у тебя остались ко мне какие-то вопросы?

— Я хочу общаться с детьми, — неожиданно сказал Антон, — я знаю, что они — мои. И всегда это знал…

— Откуда? — усмехнулась Лада.

— Тесты сделал ещё в роддоме. Заведующая отделением благосклонно разрешила мне взять биоматериал. Как они поживают? Как себя чувствуют?

— А это тебя не касается, — неожиданно разозлилась Лада, — к моим детям ты не имеешь никакого отношения! Они — мои! Мальчики тебя не знают, и я не хочу, чтобы узнали. Руки у меня просто не доходят заняться этим вопросом и подать на лишение прав. У меня достаточно доказательств: ты в их жизни не участвовал, ты ни разу ни рубля им не дал! Где ты был эти шесть лет? Уходи, Антон, нам с тобой разговаривать не о чем.

— Я — отец, — с нажимом произнес Антон, — я имею право…

— Отец — это тот, кто воспитывает, — отрезала Лада, — а ты ни разу за шесть лет своих детей не видел. Я тебе всё сказала. Уходи!

Лада твердо намерена лишить бывшего мужа прав на сыновей. Она не хочет, чтобы дети его или его родителей знали. Ни в чьей помощи Лада больше не нуждается, у нее теперь есть отец. А мама, Вера Павловна, всегда была с ней рядом.