— Нa cвaдьбe тeбя нe будeт! Oт тeбя cмpaд cлoвнo oт cвинapникa! — pыкнул бpaт

— Нa cвaдьбe тeбя нe будeт! Oт тeбя cмpaд cлoвнo oт cвинapникa! — pыкнул бpaт

Маргарита стояла у большого окна в гостиной, ее пальцы бессознательно сжимали край подоконника. За стеклом бушевал октябрь, его пронизывающий ветер гнал по потрескавшемуся асфальту вереницы пожухлых листьев, кружа их в немом, унылом танце. Небо, затянутое сплошной пеленой свинцовых туч, казалось, придавило собой всю землю, лишив ее красок и света. Прямо напротив, за невысоким забором, виднелся просторный загон, откуда доносилось размеренное, деловитое похрюкивание. Два десятка ухоженных свиней — это было ее хозяйство, ее маленькая империя, созданная трудом и упорством. Небольшая ферма, которую она подняла практически с нуля, стабильно кормила семью и приносила ощутимый доход. Каждый день Маргариты начинался затемно и заканчивался далеко за полночь: кормежка, уборка, заготовка кормов, бесконечные хлопоты. Ее ладони покрылись грубыми мозолями, а спина по вечерам ныла от усталости, но это было дело ее жизни, приносящее глубокое, выстраданное удовлетворение.

— Риточка, он уже на подъезде, я вижу из кухни пыль от машины! — раздался взволнованный голос матери из соседней комнаты.

Маргарита медленно обернулась. Анна Степановна суетилась у раскаленной плиты, помешивая большущую кастрюлю с ароматным борщом. Стол в центре комнаты ломился от яств: хрустящие соленые огурчики, румяная квашеная капуста, несколько видов колбас и сыров, домашние пирожки с разными начинками. Мать готовилась к визиту сына с таким размахом и трепетом, словно ожидала самого дорогого и важного гостя на свете.

Артем покинул родной дом ровно пять лет назад. Сразу после окончания школы он уехал в большой город, поступил в университет, нашел там работу и, казалось, пустил корни в каменных джунглях. Сначала он звонил часто, интересовался делами, рассказывал о своих успехах. Потом звонки стали редеть, превратившись в короткие, дежурные сообщения. Последний год и вовсе прошел в гнетущем молчании. Анна Степановна переживала тихо, по ночам она украдкой всхлипывала в подушку, а Маргарита в это время кипела от возмущения. Брат, почувствовав вкус другой жизни, попросту вычеркнул семью из своего нового, блестящего мира.

— Ну что ж, посмотрим, в кого он превратился, наш городской житель, — тихо, сквозь зуда, проговорила Маргарита.

Анна Степановна бросила на дочь короткий, но очень строгий взгляд, полный укора.

— Маргарита, прошу тебя, только без сцен! Артемушка, наверное, очень устал с дороги, работы у него невпроворот. Давай встретим его по-хорошему, по-родственному, в теплой обстановке.

Маргарита лишь молча пожала плечами, не находя слов для ответа. В это время скрипнула входная дверь и в дом вошел дядя Василий, родной брат отца. Пожилой мужчина снял потрепанную кепку, аккуратно повесил на крючок прохудившуюся куртку.

— Ну что, Анна, все готово к приему дорогого гостя? Артемка-то скоро будет? — спросил он, протирая о брюки натруженные руки.

— Да, Василий, все уже на столе, проходи, садись, — кивнула мать.

Василий устроился на краешке стула, с удовлетворением потирая ладони. Следом за ним, шумно переступая порог, появилась тетя Лидия, сестра матери, с большим пакетом, откуда доносился душистый запах свежей выпечки.

— Напекла тут пирожков, с капустой и яйцом. Артемушка в детстве их просто обожал, помните?

Маргарита с трудом сдержала раздраженный вздох. Все снова вертелось вокруг Артема, все готовы были прыгать вокруг него, как вокруг небожителя. А она, Маргарита, что? Она осталась в деревне, не побоялась тяжелой работы, содержит ферму, ухаживает за матерью. Но раз брат укатил в город, то все восхищение и любовь достаются исключительно ему.

За окном послышался четкий звук подъезжающего автомобиля. Анна Степановна буквально взлетела с места и бросилась к двери. Маргарита осталась на своем посту у окна, наблюдая, как из припаркованной иномарки выходит высокий мужчина в элегантном темном пальто. Артем сильно изменился: аккуратная борода, стильная стрижка, а во всей его осанке читалась холодная, отстраненная надменность.

— Сыночек мой родной! — Анна Степановна распахнула объятия, пытаясь прижать к себе сына.

Артем позволил себя обнять, сухо поцеловал мать в щеку, и та сразу же почувствовала эту ледяную вежливость. Затем он переступил порог дома и медленно, оценивающе окинул взглядом прихожую. Его взгляд скользнул по потрескавшимся обоям, потертому до дыр линолеуму, старой деревянной вешалке. Маргарита отчетливо заметила, как на лице брата на мгновение мелькнула легкая гримаса брезгливости.

— Здравствуй, дядя Вася, — кивнул Артем, проходя в основную комнату.

— Артем! Вымахал-то какой! Настоящий мужчина! — Василий с некоторой робостью поднялся, чтобы пожать руку племяннику.

Тетя Лидия всплеснула руками, не скрывая восторга:

— Да что это за красавец такой! Прямо картинка, городской, настоящий!

Артем молча расстегнул пальто, под которым оказался идеально сидящий дорогой костюм серого цвета. Он занял место во главе стола, чувствуя себя полноправным хозяином положения. Маргарита медленно подошла и села напротив, прямо глядя на брата.

— Привет, Артем.

— Привет, — коротко и сухо бросил он, даже не удостоив сестру взглядом.

Анна Степановна забегала с тарелками, разливая по ним наваристый борщ. Василий налил себе немного домашней настойки, торжественно поднял рюмку.

— Ну что, Артем, давай за твое возврашение, за встречу!

Артем кивнул, поднял свою рюмку и выпил почти не поморщившись. Тетя Лидия тут же подвинула к нему тарелку с пирожками.

— Кушай, родной, не стесняйся. Наверное, в городе-то такой вкуснятины и не найдешь.

Артем взял один пирожок, откусил маленький кусочек и принялся жевать медленно и вдумчиво. Все сидели в напряженном ожидании, уставившись на него, предвкушая интересные рассказы. Маргарита тоже ждала, но с каждой секундой тихое возмущение внутри нее закипало все сильнее. Брат вел себя так, словно оказал всем невероятную честь своим визитом.

— Ну, рассказывай, как там в большом городе? — не выдержал Василий. — Работа у тебя какая?

Артем отпил воды из стакана, аккуратно вытер губы бумажной салфеткой.

— Работа вполне достойная. Устроился менеджером по продажам в крупную фирму. Заработок хороший, есть перспективы карьерного роста.

— Вот умничка! — Анна Степановна сияла от гордости. — Я всегда знала, что ты добьешься больших успехов!

— А с жильем как? Квартиру снимаешь? — поинтересовалась тетя Лидия.

— Да, снимаю. Однокомнатную, но в хорошем районе, недалеко от центра. Конечно, дороговато, но зато комфортно и престижно.

Маргарита слушала и не могла поверить своим ушам. Артем говорил о своих достижениях с таким видом, будто покорил Эверест. Обычный менеджер, съемная квартира — разве это повод для такого непомерного чванства?

— А развлечения там, наверное, на любой вкус? — продолжил расспросы Василий.

Артем пожал плечами, делая вид, что вопрос не слишком его интересует.

— Да, всего хватает. Приличные кафе, модные клубы, галереи. Жизнь бьет ключом, не соскучишься.

— Ой, наверное, очень красиво и интересно! — с легкой завистью вздохнула тетя Лидия. — А у нас тут, в деревне, одна рутина и тишина.

Маргарита не смогла сдержаться:

— Зато здесь природа, свежий воздух, свои, экологически чистые продукты. Не то что в вашем городе, одна химия и консерванты в супермаркетах.

Артем наконец-то поднял глаза на сестру. Его взгляд был холодным и тяжелым.

— Да, воздух… Особенно тот, что доносится от твоего хозяйства.

Маргарита сжала кулаки так, что побелели костяшки. Василий поспешил вмешаться, пытаясь сгладить нарастающее напряжение:

— А друзья у тебя там есть? Компания хорошая?

Артем кивнул, отложив вилку.

— Конечно, есть. В основном коллеги, несколько приятелей. Все люди с положением, образованные.

Анна Степановна тем временем подливала сыну еще борща, подкладывала свежего хлеба, заботливо расспрашивала, не холодно ли ему в квартире, хватает ли денег на жизнь. Артем отвечал односложно, явно не желая углубляться в детали.

Когда тарелки опустели и на стол поставили горячее, Артем откинулся на спинку стула. Он провел рукой по бороде, обвел присутствующих оценивающим взглядом, давая понять, что сейчас произнесет нечто важное.

— У меня есть новость. Важная.

В комнате воцарилась полная тишина. Анна Степановна инстинктивно прижала ладони к груди, затаив дыхание.

— Я женюсь. Свадьба запланирована через месяц. Будем играть в городе.

Повисла долгая, гробовая пауза. Затем тетя Лидия радостно ахнула, пытаясь разрядить обстановку:

— Артемушка, дорогой! Поздравляем от всей души! А невесту нам покажешь?

Артем достал из кармана дорогой смартфон, быстро нашел нужное фото и протянул тете. Лидия внимательно вгляделась в экран.

— Какая милая девушка! Как ее зовут?

— Анастасия. Работает в крупном банке, начальником отдела.

Анна Степановна взяла телефон дрожащими руками, посмотрела на изображение. Глаза ее наполнились влагой от нахлынувших чувств.

— Сыночек, я так за тебя рада! Значит, скоро и внуков дождусь!

Василий одобрительно хлопнул племянника по плечу, стараясь быть как можно более дружелюбным:

— Молодец, парень! А свадьба когда точно? Нам надо будет планировать поездку в город?

Артем забрал телефон и спрятал его обратно в карман. Его лицо внезапно стало жестким и непроницаемым.

— Никто из вас приглашен не будет.

Эти слова повисли в воздухе, словно тяжелые свинцовые шары. Воцарилась абсолютная, оглушающая тишина. Анна Степановна открыла рот, но не смогла издать ни звука. Тетя Лидия растерянно заморгала. Василий нахмурился, его брови сдвинулись.

— Как это… не приглашены? — едва слышно прошептала мать.

— Именно так. Свадьба будет проводиться в закрытом формате, в одном из лучших ресторанов. Только самый узкий круг: близкие друзья Анастасии и ключевые коллеги по работе. Вы в этот круг, к сожалению, не входите.

Маргарита резко выпрямилась. Кровь с силой ударила ей в виски, и мир на мгновение поплыл перед глазами.

— То есть твоя родная семья не входит в круг близких людей?

Артем повернул голову в сторону сестры. Его взгляд был наполнен таким неприкрытым презрением, что у Маргариты перехватило дыхание.

— От тебя, сестра, постоянно пахнет скотным двором! Твое присутствие в приличном обществе может вызвать только недоумение и неловкость.

Тишина в комнате стала звенящей, давящей. Маргарита медленно поднялась на ноги. Ее руки мелко дрожали, но голос, к ее собственному удивлению, прозвучал твердо и четко:

— А ты сам разве не был частью этого скотного двора когда-то?

Артем скривил губы в брезгливой ухмылке.

— Я сейчас работаю в современном офисе. У меня чистая, интеллектуальная работа, респектабельная.

— Респектабельная? — Маргарита горько рассмеялась. — Всего пять лет назад ты сам кормил этих свиней! Таскал для них ведра с отходами, чистил их загоны! Или память уже стерла эти неудобные воспоминания?

— Это было в прошлом. Я перерос тот примитивный уклад жизни.

— Перерос? Ты просто сбежал! — голос Маргариты сорвался на крик. — Сбежал в город, забыл о семье, о матери, которая не спала ночей, растила тебя, отдавала последнее!

Анна Степановна громко всхлипнула и прикрыла лицо руками. Тетя Лидия тут же обняла сестру, пытаясь ее утешить. Василий смущенно кашлянул и уставился в свою тарелку, не в силах поднять глаз.

Артем встал, резким движением натягивая свое дорогое пальто.

— Я приехал, чтобы сообщить вам свое решение. Я это сделал. Больше мне здесь нечего делать.

Маргарита шагнула вперед, преграждая брату путь к выходу.

— Стой. Ты действительно считаешь, что можешь вот так приехать, оскорбить всех нас и просто уйти?

— Убери руку, Маргарита. Не задерживай меня.

— Нет! — Маргарита с такой силой ударила ладонью по столу, что все столовые приборы подпрыгнули и зазвенели. — Хватит! Я не позволю!

Артем замер на месте. Маргарита смотрела ему прямо в глаза, не отводя взгляда, ее gaze был твердым и непоколебимым.

— Ты думаешь, что стал лучше нас? Что твоя городская жизнь вознесла тебя на какую-то особую высоту? Да ты никто! Обычный наемный работник, не имеющий даже своего угла! У тебя нет своего дома, нет земли, нет дела всей жизни! Ты просто напялил дорогой костюм и возомнил себя важной персоной!

— Ты просто не способна это понять, — сквозь стиснутые зубы процедил Артем. — В городе совершенно другие ценности. Там ценят образование, карьерный рост, личные достижения, а не возню в грязи.

— Возню в грязи? — Маргарита снова рассмеялась, и в ее смехе слышались боль и горечь. — Эта «грязь» кормила тебя все восемнадцать лет твоей жизни! Мать вкладывала все силы в эту ферму, чтобы ты мог получить высшее образование!

Анна Степановна разрыдалась в голос, ее плечи тряслись от рыданий. Тетя Лидия, сама на грани слез, гладила сестру по спине, безуспешно пытаясь найти слова утешения. Василий сидел, сжав свои натруженные кулаки, но продолжал молчать — он не решался влезть в эту семейную бурю.

Артем просто пожал плечом, демонстрируя полное безразличие.

— Ладно. Говори что хочешь. Мне все равно. Я проведу свою свадьбу так, как считаю нужным. И если вас это не устраивает — это исключительно ваши трудности.

Маргарита сделала еще один шаг вперед, сократив дистанцию до минимума. Ее голос звучал холодно и обдуманно:

— Знаешь, Артем, когда ты уедешь обратно в свой город, мы останемся здесь. Мы будем продолжать жить, работать, поддерживать друг друга. А ты останешься в полном одиночестве. Со своей Анастасией, со своими коллегами. Но когда тебе будет по-настоящему тяжело, когда потребуется настоящая помощь и поддержка, к кому ты придешь? К матери. Которую ты сегодня публично унизил. К сестре, от которой, по-твоему, дурно пахнет.

Артем стоял молча. Его лицо заметно побледнело, а челюсти были сжаты так сильно, что казалось, вот-вот хрустнут кости.

— Я не приду.

— Придешь. Все рано или поздно приходят. Потому что семья — это единственное, что остается у человека, когда все остальное рушится и теряет всякий смысл.

Артем резко развернулся и направился к выходу. Маргарита не сделала ни малейшей попытки его остановить. Брат вышел, громко хлопнув дверью, так что задребезжали стекла в окнах. Через запотевшее окно было видно, как он садится в свою блестящую иномарку, заводит двигатель и уезжает, не оглядываясь.

Анна Степановна плакала, уткнувшись в плечо сестры. Василий тяжело вздохнул, налил себе еще настойки и выпил залпом, морщась от горечи.

Маргарита опустилась обратно на стул. Руки ее больше не дрожали, дыхание постепенно выравнивалось. Внутри была лишь пустота — ни злобы, ни обиды, только глубокая, всепоглощающая усталость.

— Маргарита, зря ты так, может, слишком резко, — тихо, с упреком произнес Василий. — Он все-таки твой брат, кровная родня.

— Брат? — Маргарита горько усмехнулась. — Брат не говорит таких вещей. Брат не унижает и не отрекается от своей семьи.

Тетя Лидия по-прежнему гладила Анну Степановну по спине, пытаясь ее успокоить.

— Анна, не убивайся так, ты вся извелась. Может, Артемушка еще одумается. Отойдет, успокоится, поймет, что был не прав.

Мать подняла заплаканное, опухшее от слез лицо.

— Он мой сын… Я его люблю, что бы ни случилось. Но то, что он сегодня сделал… Это неправильно, это очень больно.

Маргарита встала, подошла к матери и обняла ее за плечи.

— Мама, не переживай, пожалуйста. Все наладится, я обещаю. Мы со всем справимся, мы сильные.

Анна Степановна прижалась к дочери, продолжая тихо всхлипывать. Маргарита нежно гладила ее по седым волосам, шепча слова утешения. Но в глубине души она думала о совершенно другом. Артем сегодня объявил им войну. И Маргарита не собиралась отступать или проигрывать.

Поздним вечером, когда родственники разошлись по своим домам, Маргарита вышла на крыльцо. Она сидела на прохладной ступеньке и смотрела на угасающий закат, на темнеющие поля, на знакомый силуэт загона, откуда доносилось умиротворенное похрюкивание. Октябрьский ветер трепал ее непослушные пряди волос, холодными струями пробегал по разгоряченным щекам. Маргарита достала из кармана телефон, нашла в списке контактов номер Артема и набрала короткое сообщение: «Ты сделал свой выбор. Помни о нем, когда придешь просить прощения».

Ответа не последовало. Маргарита убрала телефон обратно, тяжело поднялась и зашла в дом. Завтра наступит новый день. Завтра будет обычная работа, привычные заботы, рутинные дела. А Артем… Пусть Артем живет своей, отдельной жизнью. Без семьи, без корней, без прошлого.

Маргарита легла спать очень поздно. В полной темноте она долго слушала, как в соседней комнате ворочается с боку на бок мать. Она знала, что Анна Степановна не спит, что она переживает и плачет в подушку. Девушке хотелось подойти, обнять ее, утешить. Но Маргарита понимала: сейчас никакие слова не смогут помочь. Нужно было просто время.

Утром Маргарита проснулась на рассвете. Быстро оделась в свою рабочую одежду и вышла во двор. Она кормила свиней, тщательно вычищала загоны, развозила на тачке свежие корма. Монотонная, привычная работа отвлекала от тяжелых мыслей, успокаивала разбушевавшиеся нервы. Руки сами делали свое дело, тело двигалось на автомате, не требуя умственных усилий.

К обеденному времени приехал Василий. Он привез с собой свежепойманную рыбу — наловил ранним утром в местной речке.

— Анна дома? — спросил он, вылезая из старенького автомобиля.

— Дома, дядя Вася. Заходи, — кивнула Маргарита, продолжая месить корм.

Василий зашел в дом. Маргарита осталась во дворе, продолжая свою работу. Она слышала, как дядя разговаривает с матерью, как он что-то говорит ей успокаивающим тоном. Анна Степановна отвечала тихо, и ее голос предательски дрожал.

Примерно через час Василий вышел обратно на крыльцо.

— Маргарита, зайди к матери, поговори с ней. Ей очень тяжело.

Маргарита молча кивнула. Она зашла в дом, тщательно вымыла руки под краном и прошла на кухню. Анна Степановна сидела за столом и безучастно смотрела в окно, на пустующую дорогу.

— Мама, как ты себя чувствуешь? — мягко спросила Маргарита, садясь рядом.

Мать медленно повернулась к ней. Ее глаза были красными и опухшими от слез, лицо казалось постаревшим на несколько лет.

— Не знаю, дочка, не знаю, что и думать… Артемушка мой единственный сын. А теперь он… Он не хочет нас больше видеть.

Маргарита взяла материнскую руку в свои, ощущая ее шершавую, исхудалую кожу.

— Мама, Артем уже взрослый, самостоятельный мужчина. Он принял свое решение. Мы не в силах его изменить. Мы можем только принять это как данность.

— Но как? Как можно принять то, что твой родной сын отрекается от своей семьи?

— Нужно просто продолжать жить. Работать, заботиться о себе, о хозяйстве. И если однажды Артем поймет, что был не прав, мы уже решим, как нам поступить дальше.

Анна Степановна снова расплакалась, тихими, безнадежными слезами. Маргарита обняла ее крепко и держала так, пока рыдания не стихли.

Вечером того же дня Маргарита снова сидела на крыльце. Она смотрела на появляющиеся на темном небе звезды и думала о брате. Артем всегда был всеобщим любимцем. Мать души в нем не чаяла, прощала все шалости и проказы, закрывала глаза на любые его недостатки. А Маргарита всегда оставалась в тени — послушная, работящая, надежная. Но совершенно невидимая.

Теперь все кардинально изменилось. Артем одним махом показал свое истинное лицо. И Маргарита наконец поняла: брата для нее больше не существует. Есть только мать, родной дом, ферма, земля. И этого более чем достаточно.

Прошло три долгих дня. Анна Степановна все еще ходила подавленная и разбитая. Она почти не разговаривала, отказывалась от еды, целыми днями сидела в своей комнате. Маргарита пыталась всеми силами отвлечь мать, вовлечь ее в работу, завести какой-нибудь разговор, но все было тщетно. Женщина молча сидела у окна, неотрывно глядя на дорогу, словно все еще надеясь, что Артем вернется и все исправит.

В четверг вечером, когда Маргарита заканчивала уборку на кухне, раздался настойчивый, резкий стук в дверь. Маргарита вытерла мокрые руки о фартук и направилась к выходу. Открыв дверь, она увидела на пороге Артема. Его лицо было раскрасневшимся, волосы в беспорядке, пальто расстегнуто нараспашку. Маргарита сразу поняла — брат пил. Не до беспамятства, но достаточно, чтобы потерять контроль над собой.

— Что тебе нужно? — холодно спросила она, не двигаясь с места.

Артем грубо протолкнулся мимо сестры в прихожую, даже не попросив разрешения войти. Он прошел в гостиную, окинул ее привычным оценивающим взглядом. Анна Степановна вышла из своей спальни, увидела сына и замерла на месте, не в силах вымолвить слово.

— Артемушка…

— Мама, я пришел поговорить, — Артем повернулся к Маргарите. — С ней.

Маргарита закрыла входную дверь и подошла ближе. Кровь снова прилила к ее лицу — тот самый гнев, который три дня копился и тлел внутри, теперь рвался наружу.

— Говори. Что еще ты хотел сказать нам?

Артем достал свой смартфон, тыкнул пальцем в экран и показал сестре фотографию. На снимке был роскошный ресторан — белоснежные скатерти, сверкающие хрустальные люстры, нарядные, улыбающиеся гости.

— Видишь это? Вот где будет проходить моя свадьба. Элитное заведение, высшее общество. И ты действительно думаешь, что я пущу туда провинциалов, от которых за версту разит навозом и сивушным духом?

Маргарита одним движением выхватила телефон из его рук и швырнула на ближайший диван.

— Ты имеешь наглость оскорблять меня в моем же доме?!

Артем инстинктивно отшатнулся, но почти сразу взял себя в руки, пытаясь сохранить маску превосходства.

— Я всего лишь констатирую факты. Я не хочу, чтобы надо мной смеялись за спиной. Анастасия происходит из очень хорошей, обеспеченной семьи, ее родители — люди с положением. Они увидят вас, деревенщину, и сразу поймут, из какой грязи я выполз.

Маргарита сделала еще один шаг вперед. Ее голос звучал steelльно и не допускал возражений:

— Смеяться будут именно над тобой, не обманывай себя. Ты просто прикрываешься нами, чтобы оправдать собственную трусость и неуверенность. Ты боишься, что тебя будут судить по твоему происхождению. Так вот, запомни раз и навсегда: грязь — это не там, откуда ты родом. Грязь — это в твоем отношении к тем, кто тебя вырастил и raised.

Артем dismissively махнул рукой, словно отмахиваясь от надоедливой мухи.

— Ты ничего не понимаешь! В городе другие правила игры! Там важно, как ты выглядишь, как одеваешься, где работаешь! А ты со своим свинарником — это настоящее клеймо, позор!

— Позор? — Маргарита снова рассмеялась, и в ее смехе звучала неподдельная боль. — Ты что, забыл, кто именно кормил этих свиней, когда тебе было пятнадцать? Забыл, как ходил в заляпанных грязью сапогах, таскал тяжеленные ведра с кормом? Или тебе кажется, что дорогой костюм может стереть все твое прошлое?

Артем покраснел еще сильнее, его глаза загорелись злым огнем.

— Это было давно! Я изменился! Я вырос как личность!

— Ты не вырос. Ты просто струсил и предал самых близких людей.

Анна Степановна тихо, безнадежно заплакала, прислонившись лбом к косяку двери. Маргарита бросила на мать короткий взгляд, а затем снова уставилась на брата.

— Уходи. Немедленно.

Артем высокомерно скрестил руки на груди.

— Это не твой личный дом. Это дом нашей матери. И я имею полное право здесь находиться.

— Нет. Не имеешь. — Маргарита резко подошла к вешалке, сорвала с нее пальто Артема и швырнула его к самой двери. — Убирайся из моего дома. Сейчас же.

Артем замер в изумлении. Его лицо исказила гримаса ярости и неверия.

— Ты что, это серьезно?

— Абсолютно серьезно. — Маргарита широко распахнула входную дверь. Ночной октябрьский ветер ворвался в комнату, заставляя занавески трепетать и хлопать. — Для меня ты больше не брат.

Артем стоял неподвижно, не в силах поверить в происходящее. Затем он перевел взгляд на мать, ища у нее поддержки:

— Мама, ты только послушай, что она говорит! Она выгоняет меня из родного дома!

Анна Степановна медленно подняла голову. Ее лицо было мокрым от слез, губы нервно подрагивали.

— Артемушка, зачем ты так поступаешь? Зачем ты обижаешь сестру? Она же ничего плохого тебе не сделала, она всегда тебя защищала…

— Мама, я просто хочу нормальную, красивую свадьбу! Без этого провинциального позора!

— Позор — это ты, — тихо, но очень четко произнесла Анна Степановна. — Ты пришел в дом, который тебя вырастил, и плюнул в душу своей же семье.

Артем резко побледнел. Он явно не ожидал, что мать встанет на сторону сестры.

— Мама… Ты же должна понимать…

— Я ничего не понимаю. — Анна Степановна вытерла слезы тыльной стороной ладони. — Иди. Раз уж ты так высоко о себе возомнил, иди. Женись без нашего благословения. Живи как знаешь. Только не возвращайся больше сюда.

Артем открыл рот, чтобы что-то сказать, но слова застряли у него в горле. Он нагнулся, подхватил свое пальто с пола и натянул его на себя. Вышел на крыльцо. На прощанье обернулся.

— Вы еще все об этом пожалеете. Горько пожалеете.

— Нет, — абсолютно спокойно ответила Маргарита. — Мы не пожалеем ни о чем.

Артем что-то невнятно пробормотал себе под нос, развернулся и быстрыми шагами направился к своей машине. Маргарита с силой захлопнула дверь и на мгновение прислонилась к ней спиной, чувствуя, как дрожь пробегает по всему телу. Она глубоко выдохнула.

— Лучше уж совсем без него, чем с таким родственником.

Анна Степановна подошла к дочери и обняла ее, ища опоры и тепла.

— Прости меня, Маргаритка. Прости, что я всегда его оправдывала, всегда защищала. Прости, что не замечала, в кого он превратился.

Маргарита обняла мать в ответ, чувствуя, как та истощена и морально, и физически.

— Ты ни в чем не виновата, мама. Ты желала ему только добра. Просто Артем сделал свой собственный выбор. И это его решение, а не наше.

Они стояли так несколько минут, просто держась друг за друга, находя утешение в этом молчаливом объятии. За окном послышался рев заводимого мотора — Артем уезжал. Красные огни задних фыркнули в темноту и скрылись за поворотом.

Маргарита осторожно отстранилась, чтобы посмотреть матери в глаза.

— Все будет хорошо. Я обещаю. Мы справимся со всем. Вдвоем.

Анна Степановна кивнула, снова вытирая навернувшиеся слезы.

— Да, дочка. Мы справимся. Вдвоем.

Спустя неделю Маргарите потребовалось съездить в город по хозяйственным нуждам. Нужно было закупить партию комбикормов, договориться о приезде ветеринара для планового осмотра животных, закупить кое-какие медикаменты. Хлопоты заняли у нее практически весь день. Ближе к вечеру, закончив с делами, она решила зайти в небольшое кафе, чтобы выпить чашечку горячего кофе и немного передохнуть перед дорогой домой.

Кафе оказалось небольшим, но очень уютным и чистым. Маргарита выбрала столик у самого окна, заказала себе капучино и кусочек шоколадного торта. Она достала телефон и начала бегло просматривать ленту новостей, как вдруг услышала рядом с собой мягкий, незнакомый женский голос.

— Маргарита?

Она обернулась. Рядом стояла молодая женщина — высокая, стройная, со светлыми волосами, уложенными в сложную, элегантную прическу. Маргарита мгновенно узнала это лицо с фотографии в телефоне Артема. Анастасия.

— Да, я Маргарита. А вы… Анастасия?

Девушка вежливо кивнула и жестом спросила разрешения сесть.

— Можно?

— Конечно, присаживайтесь, — Маргарита сделала жест рукой.

Анастасия аккуратно присела на противоположный стул, сложив свои ухоженные руки на столе. Ее лицо было серьезным, а взгляд — внимательным и изучающим.

— Я знаю, кто вы. Артем рассказывал мне о вас. Вы его сестра.

Маргарита скептически усмехнулась.

— Наверное, рассказал много чего интересного и лестного.

— Да, — Анастасия не стала отрицать. — Он говорил, что вы живете в сельской местности, занимаетесь разведением домашнего скота. Что вы… не совсем вписываетесь в тот круг общения, который сложился у нас.

Маргарита выпрямила спину, готовясь к защите.

— И вы с ним согласны?

Анастасия на мгновение задумалась, затем медленно покачала головой.

— Нет. Я не разделяю его точку зрения. Артем, безусловно, хороший человек, но у него есть определенные… сложности. Он очень сильно стыдится своего происхождения, своего прошлого. Он панически боится осуждения со стороны окружающих. И поэтому он старается всеми силами отгородиться от всего, что может напомнить ему о его детстве и юности.

— И почему вы рассказываете мне все это?

— Потому что я хочу понять настоящую картину. Я хочу услышать правду. Артем описал вас как грубую, неотесанную женщину из глубинки. Но я вижу перед собой совершенно обычного, уставшего, но абсолютно достойного человека.

Маргарита откинулась на спинку своего стула, чувствуя, как внутри что-то сжимается.

— Анастасия, я не знаю, что именно вы хотите от меня услышать. Да, я живу в деревне. Да, я занимаюсь фермерством. Да, у меня грубые от работы руки и нет дизайнерской одежды. Но я честно работаю, содержу мать, ни от кого не завишу и не живу за чужой счет. И если все это является позором в глазах вашего жениха, то мне искренне жаль. Жаль, что он не ценит и стыдится своих корней.

Анастасия слушала ее очень внимательно, не перебивая. Затем она тихо вздохнула, и в ее глазах мелькнула тень сожаления.

— Я попробую поговорить с Артемом еще раз. Постараюсь донести до него, что он не прав.

— Не тратьте свои силы понапрасну, — покачала головой Маргарита. — Артем не изменится. Он уже сделал свой окончательный выбор. И мы, в свою очередь, тоже сделали свой.

Анастасия вежливо кивнула, поднялась со стула и протянула Маргарите руку для прощания.

— Было очень приятно познакомиться с вами, Маргарита.

Маргарита пожала ее тонкие пальцы.

— Взаимно.

Анастасия развернулась и вышла из кафе. Маргарита допила свой остывший кофе, расплатилась с официантом и направилась к выходу. Город встретил ее вечерней суетой: бесконечный поток машин, спешащие куда-то прохожие, яркие неоновые вывески. Маргарита шла по тротуару к своей старенькой, но надежной машине, размышляя о состоявшейся встрече. Анастасия произвела впечатление умной и воспитанной девушки. Но это вряд ли что-то изменит. Артем останется тем, кем он стал. Дорогой костюм не может изменить суть человека, если внутри него — одна лишь пустота и страх.

Свадьба Артема и Анастасии состоялась без участия родственников со стороны жениха. Маргарита узнала об этом от тети Лидии, которая случайно наткнулась на фотографии с мероприятия в одной из социальных сетей. Роскошный ресторан, белоснежное платье невесты, нарядные, улыбающиеся гости. Артем сиял на всех снимках, он обнимал Анастасию, поднимал бокал с шампанским, казался абсолютно счастливым.

Анна Степановна молча посмотрела на эти фотографии и отвернулась к окну. Она не плакала. Она просто смотрела в пустоту, и ее лицо было каменным. Маргарита понимала, что мать переживает тяжелейшую внутреннюю драму, но не показывает вида, боясь снова расстроить дочь, боясь показать свою уязвимость.

— Мама, все в порядке. Пусть живет так, как хочет, — сказала Маргарита, убирая телефон с фото.

— Да, Маргаритка. Пусть живет.

Прошло два месяца. Зима наступила внезапно и резко, с трескучими морозами и обильными снегопадами, за одну ночь превратившими мир в белую, искрящуюся пустыню. Маргарита работала не покладая рук: с раннего утра до поздней ночи она кормила свиней, расчищала занесенные снегом загоны, занималась ремонтом сарая. Анна Степановна понемногу возвращалась к жизни — помогала по хозяйству, готовила еду, убиралась в доме.

В середине декабря зазвонил стационарный телефон. Анна Степановна сняла трубку и услышала знакомый, но такой далекий голос.

— Мама, это я.

— Здравствуй, Артем.

— Как у вас дела? Как живете?

— Ничего, живем потихоньку. Не жалуемся.

На том конце провода повисла неловкая пауза. Затем Артем, запинаясь и подбирая слова, неуверенно спросил:

— Можно мне… приехать к вам? Хочу поговорить, кое-что объяснить.

Анна Степановна перевела взгляд на дочь. Маргарита стояла в дверном проеме и слышала весь разговор. Она молча, но очень выразительно покачала головой.

— Нет, Артем. Не приезжай. Тебе здесь больше не рады.

— Мама, я хочу извиниться, я…

— Слишком поздно, — Анна Степановна тихо положила трубку на рычаг аппарата.

Маргарита подошла и обняла мать за плечи.

— Ты правильно сделала, мама.

— Да… — Анна Степановна кивнула, и в ее глазах читалась бесконечная усталость. — Он сделал свой выбор когда-то. Пусть теперь живет с его последствиями.

Больше Артем не звонил. Маргарита изредка видела его обновления в социальных сетях: фотографии из дорогих ресторанов, отчеты о поездках за границу, всегда улыбающаяся Анастасия рядом. Жизнь ее брата казалась идеальной, вылизанной картинкой из глянцевого журнала. Но Маргарита знала твердо: за самым красивым и ярким фасадом очень часто скрывается абсолютная, безмолвная пустота.

Весной Василий помог Маргарите существенно расширить ее фермерское хозяйство. Они приобрели еще десяток свиней, построили новый, просторный загон, модернизировали систему кормления. Дела пошли в гору, доходы постепенно росли. Маргарита начала откладывать часть денег, мечтая со временем купить соседний земельный участок, чтобы еще больше увеличить свои владения.

Анна Степановна понемногу возвращалась к жизни. Она перестала постоянно вспоминать об Артеме, с головой ушла в работу на огороде, снова взяла в руки давно заброшенные спицы и начала вязать. Жизнь в доме постепенно возвращалась в свою обычную, спокойную колею.

Одним из летних вечеров Маргарита сидела на крыльце, наблюдая, как солнце медленно опускается за линию горизонта, окрашивая небо в нежные персиковые и лиловые тона. Анна Степановна вышла из дома и присела рядом на ступеньку.

— Знаешь, дочка, я за последнее время много о чем передумала и кое-что важное для себя поняла.

— И о чем же? — мягко спросила Маргарита.

— Семья — это вовсе не обязательно кровное родство. Семья — это те люди, которые остаются рядом несмотря ни на что. Которые не бросают в беде, не предают, не отворачиваются. Артем был моим родным сыном по крови. Но он сам выбрал для себя другой путь, другую жизнь. А ты — осталась. И это оказалось намного важнее всех кровных уз.

Маргарита взяла руку матери в свою и крепко сжала ее.

— Я никуда и никогда от тебя не уйду, мама. Обещаю.

Анна Степановна улыбнулась. Впервые за последние полгода ее улыбка была по-настоящему искренней, светлой и спокойной.

— Я знаю, дочка. Я знаю.

Солнце почти полностью скрылось за горизонтом, оставляя после себя лишь багровую полоску на краю неба. Из загона доносилось умиротворенное, довольное похрюкивание, где-то далеко в деревне лаяла собака. Весь мир вокруг был удивительно спокоен, тих и настоящ.

Маргарита наконец осознала это полностью: брат ушел из ее жизни навсегда. Но взамен она обрела нечто гораздо более ценное и важное. Свой дом, любящую мать, любимое дело, родную землю. То, что невозможно купить ни за какие деньги, невозможно променять на мишуру и то, что не теряется в погоне за призрачным статусом.

Артем когда-то выбрал для себя блеск и фальшь большого города. Маргарита же выбрала правду и искренность своей малой родины. И она ни на одну секунду не пожалела о своем выборе.