Сто часов счастья: жизнь и поэзия Вероники Тушновой
Эта история о женщине, чьи стихи стали голосом любви, вдохновением для многих поколений и напоминанием о том, что каждое чувство — это богатство души. Вероника Тушнова была не просто поэтессой, а человеком, умевшим превращать радость и боль в искусство. Её жизнь — это удивительное путешествие сквозь свет и тень, а её строки продолжают трогать сердца, учить верности, вдохновлять на веру в себя и в силу настоящих чувств. Читайте дальше, чтобы узнать, как её талант и искренность нашли отклик в судьбах людей.
Вероника Тушнова: жизнь, поэзия и сила любви
Вероника Тушнова никогда не считалась одной из главных звезд советской поэзии. Эта женщина с глубокими, грустными глазами писала о том, что близко каждому: о любви, потере, надежде и повседневных радостях. Ее стихи были просты и понятны, без сложных метафор и философских размышлений, но при этом они проникали прямо в сердце. Их копировали в тетради, перечитывали в минуты сомнений и боли. А позже, благодаря музыке Марка Минкова и голосу Аллы Пугачевой, одно из ее произведений — «Не отрекаются, любя» — стало легендарной песней. Увы, Вероника не дожила до этого триумфа.
Детство
Мы жили на папиной скромной зарплате,Что нашего счастья отнюдь не губило.Я помню все мамины новые платья,И я понимаю, как мало их было.
Вероника появилась на свет в 1911 году в Казани, в интеллигентной семье. Ее отец был профессором Ветеринарного института, а позже стал известным микробиологом, академиком ВАСХНИЛ.
Если это соответствует твоим ожиданиям, пришли следующий отрывок, и я продолжу.
Мать-художница и казанские пейзажи: детство Вероники Тушновой
Мама Вероники была разносторонней и талантливой личностью. Художница, выпускница престижных Московских высших женских Бестужевских курсов, она играла на фортепиано, свободно говорила на нескольких языках и прививала дочери любовь к искусству.
Их дом стоял на живописном возвышении, где белоснежный Кремль и легендарная башня Сююмбике соседствовали с пересыльной тюрьмой, церквями и женским монастырем. У подножия возвышенности извивалась быстрая Казанка, устремляясь к величавой Волге. За устьем Казанки простирались пестрые пригороды, где в Адмиралтейской слободе когда-то жил дед Вероники — речной капитан. Хотя она не застала его в живых, дом деда стал для нее особым местом. Там она часами смотрела на Волгу, особенно весной, когда река оживала, неся на своих водах массивные льдины.
Позже семья перебралась на улицу Миславского, неподалеку от цирка. Однако в их беззаботный мир ворвались тяжелые времена: Первая мировая война, гражданская война, голод, эпидемии тифа, разруха и утраты. Вероника запомнила, как вместе с мамой они прятались в холодном подвале, слыша грохот взрывов и ощущая жар пожаров. Этот ужас навсегда оставил отпечаток в ее душе, и зима стала ассоциироваться у нее со смертью. Но войны закончились, и Казань встретила новую власть.
Вероника училась в одной из лучших школ города, где особое внимание уделялось иностранным языкам. От отца ей передались интеллект и честность, а от матери — тонкая душевная организация, теплота и склонность к творчеству. Уже с шести лет она не могла скрывать переполнявших ее эмоций: все прекрасное и яркое тут же превращалось в ее стихах, рисунках, мелодиях. Она играла на рояле, пела, рисовала. Больше всего она любила природу: лежать в траве, усеянной ромашками («Цветы – это стихи земли»), бегать босиком по утренней росе, ловить солнечные блики и наблюдать, как суетятся муравьи, как птицы устраивают гнезда, как по веткам резвятся любопытные белки.
Этот мир, наполненный красотой и сложностями, сформировал уникальный характер Вероники, ставший основой для ее будущих стихов.
Первые шаги в поэзии и борьба с ожиданиями
Стихи Вероники часто украшали школьную стенгазету, а ее остроумные пародии и шутки знала вся школа. Учитель литературы был одним из первых, кто разглядел ее талант. Он с удовольствием зачитывал классу ее произведения, поддерживая в девочке стремление писать. Но дома Вероника скрывала свои стихи. Отец, строгий и принципиальный, не разделял ее увлечения лирикой и считал, что будущее дочери должно быть связано исключительно с медициной.
Вероника с теплотой и легкой иронией вспоминала свои детские творения, называя их «наивными строчками о милой чепухе»:
«Стихи у меня получались такими же гладкими и аккуратными, как… в детских книжках. И слова в них те же, и писать их было очень легко. Я иногда брала тетрадку и говорила себе: а теперь я напишу про зиму. А теперь про весну. И это всегда удавалось».
Однако впервые она осознала, что поэзия — это не всегда простая игра словами, когда попыталась написать о своем любимом черном коте Буське, который пропал.
«Я уже не могла пользоваться чужими удобными и красивыми словами. Приходилось придумывать свои… Мне было жалко кота и хотелось, чтобы другие пожалели его… Я писала долго, и получилось хуже, чем обычно», – признавалась Вероника.
Это было для нее настоящим открытием: поэзия может быть не только вдохновением, но и мучительным, внутренне сложным процессом, когда каждое слово рождается через эмоции и боль.
В 1928 году Вероника окончила школу. Желание спорить с отцом было для нее слишком тяжелым, поэтому она решила следовать его воле и поступила на медицинский факультет Казанского университета. Но любовь к поэзии оставалась с ней, даже если приходилось прятать свои тетради.
Юность и первые шаги к признанию
Так прожить, чтоб всё, что снится,Всё сбывалось наяву,Так прожить, чтоб петь, как птица,Так прожить, как я живу.
Студенческие годы Вероники были наполнены многообразием культур и идей. В университете встречались представители разных национальностей — русские, татары, чуваши, марийцы. Среди студентов бурлили разговоры о поэзии, особенно о творчестве Сергея Есенина и Владимира Маяковского, который был кумиром молодежи тех лет. Эти дискуссии оставляли глубокий след в душе Вероники, обогащая ее внутренний мир.
Но в 1931 году жизнь семьи изменилась: отца перевели на работу в Ленинград. Там Вероника окончила медицинский институт, однако судьба снова внесла свои коррективы. В 1934 году отца назначили штатным консультантом Лечебно-санитарного управления Кремля, и семья переехала в Москву. Уже через год его не стало, и эта утрата оставила глубокий след в жизни Вероники.
Тем не менее, она продолжила учебу, поступив в аспирантуру на кафедру гистологии в институте экспериментальной медицины. В этот же период она вышла замуж и стала матерью — на свет появилась ее дочь.
Но любовь к поэзии не угасала. В перерывах между научной работой Вероника писала, и наконец решилась отправить свои стихи в редакцию журнала. В 1938 году ее творчество впервые было опубликовано.
«Перед войной я написала очень много и впервые обратилась за помощью к Вере Инбер. По ее совету я в 1941 году подала заявление в Литературный институт имени М. Горького и была принята», – вспоминала Вероника.
Однако мирные планы разрушила война. Муж ушел на фронт, а Вероника, оставшись с маленькой дочерью и больной матерью, уехала в Казань. Возвращение к учебе в институте стало невозможным — война изменила все.
Война и поэзия на передовой
Опять идут измученные люди,Опять носилки, костыли, бинты,Страданье, кровь, простреленные грудиИ хриплый бред палатной темноты.
Военные годы стали тяжелым, но важным этапом в жизни Вероники. Она работала врачом в нейрохирургическом госпитале, где каждый день боролась за жизнь солдат. Не жалея себя, она проводила бессонные ночи, выхаживая раненых, внушая им надежду и силу даже тогда, когда казалось, что ничего уже не спасти. Ее появление приносило с собой ощущение света и тепла.
Одна из коллег вспоминала:
«Вероника Михайловна не была обычным лечащим врачом. Она бросалась всей душой и силами в судьбу раненого, больного, на помощь, как при сигнале SOS. Она больно обжигалась о человеческие страдания. Из этого рождались стихи. Раненые любили ее восхищенно. Ее необыкновенная женская красота была озарена изнутри, и поэтому так затихали бойцы, когда входила Вероника…»
Врач и поэт шли в ней рука об руку. Везде с собой она носила карандаш и тетрадь. В редкие минуты затишья Вероника уединялась в маленькой комнатке при слабом свете лампы, чтобы записать строки, которые роились в ее голове. За это она получила прозвище «доктор с тетрадкой». Ее называли «главной утешительницей», но сама Вероника тяжело переживала чужие страдания, которые так часто видела перед собой. А ведь к этому добавлялись и собственные беды: бесконечные ночные дежурства, отсутствие новостей от мужа, больная мать, ребенок, растущий в условиях войны, неустроенный быт.
В 1944 году в журнале «Новый мир» был опубликован поэтический цикл Вероники Тушновой «Стихи о дочери». Эти строки, полные нежности и боли, отражали её переживания за девочку, которая росла в мире, охваченном войной. После выхода цикла она начала получать письма со штемпелями полевой почты — они приходили прямо с фронта.
«Во всех письмах говорилось одно: «Хорошо, что вы написали о наших детях!» Каким счастьем было для меня читать «наших»! Как эти незнакомые люди помогли мне на моем творческом пути!»
Сквозь боль, усталость и трудности Вероника продолжала писать. Ее поэзия становилась утешением не только для нее самой, но и для тех, кто читал ее строки в самых сложных обстоятельствах.
Любовь, стихи и разочарования: Юрий Розинский и личная трагедия Вероники Тушновой
А ты придешь, когда темно,Когда в стекло ударит вьюга,Когда припомнишь, как давноНе согревали мы друг друга.
К концу войны Вероника вернулась в Москву. Она снова работала в госпитале, продолжала заниматься гистологией и, несмотря на тяжелые времена, не оставляла поэзию. В 1945 году вышел ее первый поэтический сборник под названием «Первая книга». Это было важное событие, ведь в этих стихах жил настоящий, не вымышленный лирический герой — ее собственная душа, полная любви, боли и надежд.
Вероника Тушнова покоряла своей красотой и грацией. Невысокая, стройная, женственная, она была воплощением женственности.
«У Вероники красота жгуче-южная, азиатская (скорее персидского, чем татарского типа)», – говорил критик Лев Аннинский.
Ее тяжелые, густые черные волосы обрамляли лицо с высоким открытым лбом и огромными, глубокими глазами. В ее облике сочетались мягкость, доброжелательность и редкий дар видеть радость даже в мелочах. Казалось, такая женщина должна быть безмерно счастлива в любви. Но судьба распорядилась иначе — в личной жизни Веронику преследовали страдания. Ее стихи стали вечной исповедью любящего сердца, где теснились боль, тоска и отчаяние.
О первом браке Вероники почти ничего не известно, ведь и она, и ее семья предпочитали избегать разговоров на эту тему. В 1938 году она вышла замуж за врача-психиатра Юрия Розинского, а год спустя у них родилась дочь Наташа. Однако война внесла разлад в их жизнь. Во время войны Юрий признался, что встретил другую женщину. Для Вероники это стало настоящим ударом. Она продолжала надеяться, писала ему письма и стихи, полные любви и ожидания:
«Ты придешь, конечно, ты придешь, в этот дом, где наш ребенок вырос».
Однажды, после тяжелого трехсуточного дежурства, Вероника нашла минуту, чтобы записать на клочке бумаги строки, которые стали воплощением ее страданий и стойкости: «Не отрекаются, любя». Эти слова стали одними из самых узнаваемых в её творчестве и символом верности и неугасимой любви.
Возвращение Юрия и вечная тема любви в стихах Вероники
Муж Вероники действительно вернулся, но этот момент оказался совсем не таким, каким она его представляла. Юрий пришел в её жизнь тяжело больным, требующим постоянного ухода, и при этом был с неизлечимо больной матерью. Он оказался брошен всеми и абсолютно никому не нужен. Когда ему стало совсем плохо, он обратился к Веронике — к женщине, которую сам когда-то оставил.
Вероника простила. Она приняла его обратно и самоотверженно ухаживала за ним до самой его смерти, заботясь также и о свекрови. Этот поступок вызвал недоумение у окружающих, но Вероника не оправдывалась долго.
«Здесь меня все осуждают, но я не могу иначе… Все же он – отец моей дочери».
Её знаменитое стихотворение «Не отрекаются, любя…» было опубликовано только в 1965 году в сборнике «Сто часов счастья». Но спустя десятилетие, в 1976 году, оно обрело новую жизнь. Алла Пугачева проникновенно исполнила песню, написанную на эти строки, и призналась, что это одно из её самых любимых произведений.
«Это как бы молитва… себе. Молитва, чтобы остаться сильной в любви. За эту песню можно дать и Нобелевскую премию», – делилась Алла Пугачева.
Эти строки стали не просто стихотворением, а символом вечной, преданной любви. Любви, которая выше временных обид, предательств и страданий, любви, для которой прощение и сила — не слабость, а высшее проявление человеческого сердца.
После «Не отрекаются, любя…» многие другие стихи Вероники легли в основу песен, но именно это произведение обрело бессмертие, заставляя каждого, кто слышал его, задуматься о главном.
Поэзия Вероники Тушновой
Улыбаюсь, а сердце плачетв одинокие вечера.Я люблю тебя.Это значит –я желаю тебе добра.
Её поэзия — это не просто слова, а исповедь души, пережившей все оттенки любви: радость, боль, надежду и утрату. Каждая строка — это диалог с читателем, молитва за тех, кто ищет и находит себя в этом сложном и прекрасном чувстве.
Трудности признания и путь к сердцам читателей
Отзывы на «Первую книгу» Вероники Тушновой были неоднозначными. Её стихи, написанные под впечатлением войны, отражали жизнь тех, кто прошёл через её испытания: коллег по госпиталю, раненых солдат, осиротевших матерей, детей, беженцев. Она писала о бомбёжках, эвакуации, изнурительном труде врачей, холоде, лишениях и бесприютности чужих домов. Эти строки пропитаны болью, которой она жила. Но страна, уставшая от тягот, жаждала позитива, и критики упрекали её в «камерности, печали и недостаточно выраженном патриотизме». Некоторые литераторы говорили, что она «ещё не нашла своего творческого лица».
Эти замечания тяжело ранили Веронику. Она ушла в себя, и только в 1954 году вышел её новый сборник «Пути-дороги».
Но читатели сразу полюбили её стихи. Они видели в них себя, свои судьбы, свои чувства. Вероника умела с душевной теплотой и искренностью описывать быт, передавать сложные эмоциональные состояния и говорить о любви простыми, но глубокими словами. Даже в её самых грустных военных строках всегда была надежда, а любовь — терпеливая, милосердная и самоотверженная — становилась их центральной темой. Это была настоящая, искренняя любовь, которую она, словно по христианскому завету, щедро дарила всем, кто нуждался.
Со временем Тушнова утвердилась в литературных кругах. Она стала членом Союза писателей СССР, вела семинары в Литературном институте, работала рецензентом в издательстве «Художественная литература», много путешествовала по стране, писала очерки и занималась поэтическими переводами. Её новые сборники разлетались с прилавков в считанные дни. Люди переписывали её стихи, учили их наизусть, находя в них утешение и отклик своим переживаниям.
Вероника почти не писала патриотической поэзии, предпочитая уделять внимание личным, душевным темам. Она не была новатором, использовала классические формы стихосложения. Возможно, именно поэтому она не вошла в ряды дерзких поэтов-шестидесятников, стремившихся к экспериментам и политической актуальности. В её стихах присутствовали типичные советские стереотипы — того времени от поэзии требовали оптимизма и пафоса. Но её голос был особенным: она умела выражать то, что чувствовали тысячи, но не могли сказать.
Вероника с тонкостью и глубиной передавала главную мысль: без любви жизнь неполноценна, а любовь преображает восприятие мира, делая его светлее и теплее. Позже её творчество признают как важную веху в возрождении лирики, которая долго была вытеснена из советской литературы в угоду другим темам.
Второй брак: любовь, хаос и испытание для терпения
Я не буду тобою брошена,лгать не станешь мне, как врагу.мы расстанемся как положено –я сама тебе помогу.
В начале 1950-х годов Вероника Тушнова вступила во второй брак с Юрием Тимофеевым, главным редактором издательства «Детский мир». Этот союз, как и первый, не стал тихой гаванью. Он оказался наполнен взаимными обидами, изменами и непониманием.
Юрий Тимофеев был человеком ярким и многогранным. Романтик, эрудит и безумно талантливый человек, он производил впечатление на всех, кто с ним общался.
«Таких, как он, называют «богатая натура», – говорил поэт Давид Самойлов.
Тимофеев увлекался коллекционированием античных статуэток, кинжалов, доспехов. Его дом был всегда полон творческой богемы: художники, поэты, режиссёры и актёры собирались там на вечера, превращая пространство в центр творческой жизни.
Юрий, будучи «редактором божьей милостью», обладал потрясающим чутьём на талант. Когда он возглавил издательство «Детский мир» (которое в 1963 году переименовали в «Малыш»), он смог привлечь к сотрудничеству лучших поэтов и художников. Благодаря его усилиям захудалое издательство превратилось в одно из самых успешных и ярких в стране.
Однако эта энергия и страсть имели обратную сторону. Тимофеев был неуправляем и эксцентричен, чем вызывал постоянное раздражение партийных чиновников. Он публиковал книги, которые не одобряла цензура, увлекался замужними женщинами и устраивал в издательстве шумные застолья.
Вечерами на этих импровизированных «тусовках» звучала гитара Юлия Кима, молодые редакторы отплясывали, а вино лилось рекой. За этим праздником жизни скрывался хаос, и часто Веронике, уже известной поэтессе, приходилось выступать в роли спасительницы. Она вытаскивала мужа из милиции, улаживала конфликты с жалобщиками на его «низкий моральный облик» и терпела скандалы.
Этот брак стал для Вероники не только источником вдохновения, но и непрерывным испытанием на терпение, силу духа и способность сохранять любовь в водовороте хаоса.
Развод и незаживающая рана
Через десять лет этот бурный союз распался. Развод стал для Вероники Тушновой тяжёлым испытанием, оставив в её душе глубокую и неутолимую боль.
«Мама была темпераментна, не ходила по квартире, а летала, бывала вспыльчива, всегда ничего не успевала… Расставание с Юрием Павловичем было для нее очень тяжелым», – рассказывала дочь Наталья.
После развода судьба Юрия Тимофеева сложилась трагично. Его уволили, издательство реорганизовали, и он оказался в стороне от своей прежней бурной и насыщенной жизни. Этот некогда харизматичный любимец женщин и душа творческой богемы постепенно остался в одиночестве. Юрий работал в «Литературной газете», но после короткого периода успеха оказался в психиатрической лечебнице. Оставшиеся дни он провёл один в своей квартире, где и скончался.
Для Вероники разрыв с Юрием стал невосполнимой утратой. Она не обсуждала этот период своей жизни ни с кем, но в её стихах эхом отзывались боль и разочарование. Эта рана так и осталась незаживающей, словно напоминание о том, что любовь, даже самая яркая и страстная, может оставлять за собой тень страданий.
«Сто часов счастья»: Вероника Тушнова и Александр Яшин – любовь, разделённая на двоих
Сутки с тобоюМесяцы – врозь…СпервоначалуТак повелось.
Несмотря на литературный успех и признание, в душе Вероники Тушновой поселилась тоска. Ей не хватало самого главного – любви. Жизнь без этого чувства теряла для неё смысл. И судьба, будто услышав её молчаливую мольбу, подарила ей встречу, которая перевернула её мир. Это была любовь – страстная, безоглядная, захватившая её целиком и ставшая источником вдохновения для множества стихов.
«Буря, с которой никак не справлюсь», – называла Вероника свое чувство. «Он мне и воздух, он мне и небо, все без него бездыханно и немо», – писала она.
Но эти отношения, растянувшиеся на семь лет, принесли ей не только вдохновение, но и бесконечную боль. За всё это время она смогла собрать лишь сто часов счастья – кратких моментов, наполненных настоящей близостью и радостью.
Любовь всей её жизни звалась Александром Яшиным. Они родились в один день, с разницей всего в два года: Вероника в 1911-м, а Александр – в 1913-м.
«Вологодский крестьянин, он был и похож на крестьянина, высокий, ширококостный, лицо лопатой, доброе и сильное… Глаза с хитроватым прищуром, пронзительно-умные», – вспоминал писатель Григорий Свирский.
Этот человек обладал не только цепким взглядом и харизматичной внешностью. Его горделивый орлиный нос, язвительные губы под рыжими усами и безграничное обаяние не могли оставить равнодушным никого.
«С повадкой орлиной, с душой голубиной, с усмешкою дерзкой, с улыбкою детской», – писала Тушнова.
Александр Яшин был не просто поэтом. Выпускник Литературного института, он прошёл войну в качестве корреспондента, издал книги стихов и рассказов и даже получил Сталинскую премию. Однако его творчество не всегда находило отклик у властей. После публикации повести «Вологодская свадьба» и рассказа «Рычаги» на него обрушились обвинения в «очернительстве передового советского строя». Среди немногих, кто поддержал его в эти трудные времена, была Вероника Тушнова.
Они встретились в 1958 году, и их связь стала неизбежной. Какая-то неведомая сила словно столкнула их миры, соединяя их в мощном, но болезненном союзе.
Любовь, разлука и боль, которую не скрыть
Вероника Тушнова всегда любила всей душой, отдавая себя без остатка.
«Быть солнцем хочу над твоей головой, землей – под ногами твоими».
Но её любовь к Александру Яшину оказалась невзаимной в самом важном смысле. Яшин был женат на поэтессе Злате Ростковской и воспитывал семерых детей от разных браков. Его семья даже получила прозвище «яшинский колхоз». Хотя он был влюбчивым и не скрывал своих увлечений, его главной опорой всегда оставалась жена. Его романы, каким бы страстными они ни были, не имели будущего.
Вероника, с её открытым сердцем и трепетной душой, просто не могла бы стать счастливой, если бы он ушёл из семьи. Она прекрасно понимала цену их любви:
«Стоит между нами не море большое – горькое горе, сердце чужое».
Она не требовала от него ничего, соглашаясь на ложь, тайну и двойную жизнь. Эти отношения не могли найти выхода, но Вероника всё равно оставалась преданной своему чувству.
В Москве Яшин был слишком заметен, поэтому их встречи проходили вдали от глаз посторонних. Они гуляли по лесам, скрывались в гостиницах подмосковных городов, снимали комнаты у деревенских старушек, находя укромные уголки, где могли быть вместе. Вероника жила этими моментами, задавая себе мучительные вопросы:
«Почему без миллионов – можно? Почему без одного – нельзя?»
На обратном пути, по его просьбе, она выходила из электрички за несколько остановок до Москвы, чтобы их никто не видел вместе. Она смотрела в окно на его фигуру, склонившуюся над книгой, видела, как он становится всё дальше — не только физически, но и душевно. А она уже начинала отсчитывать дни до следующей встречи.
Однако скрыть их связь оказалось невозможно. Слухи расползались всё шире, друзья осуждали их, а Злата страдала. Вероника разрывалась между чувством вины и любовью. Не выдержав давления и внутреннего разлада, Яшин решил разорвать отношения.
Тушнова приняла его решение со стойкостью, но страдала так, словно её душу придавило «глыбой в тонну». Она бродила по тем местам, где они были счастливы, мысленно говорила с ним и находила утешение только в стихах. Её боль не скрывалась — она лежала на поверхности, отражаясь в каждой строчке.
Эта непрекращающаяся душевная мука, возможно, стала причиной сбоя в её организме. У Вероники диагностировали рак. Даже в больнице, уже зная о своей неизбежной кончине, она продолжала писать о своей любви. Её поэзия стала последним воплощением её преданного, самоотверженного чувства, которое она пронесла через всю свою жизнь.
Уход: последнее слово любви
Только жизнь у меня короткая,только твердо и горько верю:не любил ты свою находку –полюбишь потерю.
В последние месяцы жизни Вероника Тушнова оставалась верной себе – она продолжала любить, творить и сохранять достоинство, несмотря на боль и слабость. Александр Яшин навещал её в больнице. Один из её друзей, поэт Марк Соболь, вспоминал этот момент:
«Я… постарался ее развеселить. Она возмутилась: не надо! Ей давали злые антибиотики, стягивающие губы, ей было больно улыбаться. Выглядела она предельно худо. Неузнаваемо. А потом пришел – он! Вероника скомандовала нам отвернуться к стене, пока она оденется. Вскоре тихо окликнула: «Мальчики…» Я обернулся – и обомлел. Перед нами стояла красавица! Улыбающаяся, с пылающими щеками, никаких хворей вовеки не знавшая молодая красавица. И тут я с особой силой ощутил, что все написанное ею – правда. Абсолютная и неопровержимая… Наверно, именно это называется поэзией».
Даже в последние дни Вероника хотела запомниться Яшину не измождённой болезнью, а той, какой он её любил – яркой, сияющей, полной жизни. В больнице она успела подержать в руках сигнальный экземпляр своего нового сборника «Сто часов счастья». Сотрудники типографии, зная, что поэтессе осталось совсем немного, торопились с изданием. Принеся книгу в больницу, они с порога стали извиняться – ночью пропала четверть тиража.
После публикации этого сборника, откровенного и страстного, история её любви стала обсуждаться повсюду. Люди шептались, что Тушнова умирает от несчастной любви, и говорили, что её стихи похожи на трепещущее сердце:
«Кажется, что держишь в руках пульсирующее и окровавленное сердце, которое своим теплом пытается согреть ладони».
Но сама Вероника этого уже не узнала. Её не стало 7 июля 1965 года. Ей было всего 54 года.
Её поэзия осталась в сердцах людей как зарифмованная исповедь, как свидетельство о любви, которая сильнее времени, боли и даже смерти.
Память о Веронике Тушновой: любовь, раскаяние и утрата
Веронику Тушнову похоронили на Ваганьковском кладбище. На её могиле выбиты годы жизни: 1915–1965, что взято из её автобиографий. Однако год рождения — 1915 — оказался ошибкой. Поэтесса уменьшила свой возраст на четыре года, возможно, из желания казаться моложе. Обычная женская слабость… После её смерти в столе остались недописанные листки — поэма и новый цикл стихов, которые она уже не успела завершить.
Смерть Вероники стала ударом для Александра Яшина. Он был потрясён до глубины души, словно её уход забрал часть его самого. Яшин плакал, снова и снова перечитывал её стихи, терял аппетит и стремительно старел. Его друзья замечали, что он будто потух, утратил тот внутренний свет, который вела в его жизни её любовь.
«Думалось да казалось, думалось да казалось…» — бормотал он, бродя по комнате.
Яшин не стал скрывать свои чувства. В «Литературной газете» появился его некролог, посвящённый Веронике. В нём он говорил о её поэзии, её жизни, её боли. А затем он написал стихи, навсегда оставшиеся памятником их любви: «У надгробья», «Навсегда», «Заклинание». После её смерти Яшин создал свои лучшие произведения, наполненные раскаянием и призывом не бояться любви, отдавать себя ей целиком, не откладывая счастья на потом.
Но судьба, словно зарифмовав их жизни, подарила ему всего три года после её ухода. Яшин умер в июле 1968 года, от той же болезни, что забрала Веронику. Ему было 55 лет. До последнего вздоха его жена Злата держала его за руку. Она тоже любила его искренне и беззаветно — ведь любовь, даже в трагедии, остаётся величайшей силой, которая способна прощать, понимать и не отрекаться.
«Не отрекаются, любя»: финальная правда о любви, страдании и надежде
На проникновенные строки Вероники Тушновой:
«Сто часов счастья… Разве этого мало? Я его, как песок золотой, намывала…»
Злата Ростковская ответила по-своему, вложив в эти слова свою правду:
«Сто часов счастья — ни много, ни мало, Сто часов только — взяла да украла».
Вероника когда-то сказала:
«Поэзия – не ряд зарифмованных строк, а живое сердце человека, в котором эти строки родились».
Возможно, именно в этом и кроется секрет её стихов. По словам поэтессы Ирины Снеговой, творчество Тушновой было «создано в крайнем страдании и острейшем счастье». Её строки, пронзительные и искренние, продолжают находить отклик в сердцах людей. Они напоминают нам о любви, которая даёт крылья. Да, с этими крыльями можно обжечься, упасть и разбиться, но вера в счастье, в надежду и в силу чувств остаётся с нами. Не отрекаются, любя...
Александр Яшин, несмотря на свою влюбчивость, оставался преданным мужем и другом для Златы Ростковской. Он всегда дарил ей первый экземпляр своих книг, подчёркивая их связь. В 1958 году, в год знакомства с Вероникой, он подписал сборник «Стихотворения» с такими словами:
«Любимая, добрая моя Злата Константиновна! Оба мы в кризисе, и надо помогать друг другу, выкарабкиваться из бед. А я всегда с тобой, твой Александр».
Своей жене он посвятил не менее проникновенные строки, чем Веронике:
Жена моя! Все с тобою –Работа, семья, досуг…Всю жизнь меня с поля бояТебе выносить, мой друг.
Злата, так же как и Вероника, была поэтессой. С юных лет она писала стихи, словно ведя дневник своей души. В 1999 году вышел её сборник стихотворений, собравший творения всей её жизни.
Эти три судьбы — Вероники, Александра и Златы — переплелись в удивительную историю, наполненную любовью, страданиями, вдохновением и утратами. Но именно через такие истории рождается поэзия, которая живёт вечно, напоминая нам о том, что в любви, как и в жизни, есть место боли, но всегда остаётся вера.
Музыкальное наследие Вероники Тушновой и её литературные сборники
Стихи Вероники Тушновой обрели вторую жизнь в музыке. На её строки написано множество песен, которые исполняли известные артисты. Они трогали сердца слушателей и продолжают находить отклик и сегодня:
- «А знаешь, всё ещё будет!..» (муз. Марка Минкова) — исполняли Алла Пугачёва и Кристина Орбакайте.
- «Вспоминай меня» («Я прощаюсь с тобою…», муз. Вячеслава Добрынина) — песня звучала в исполнении Софии Ротару, Аллы Пугачёвой и Ирины Аллегровой.
- «Два крыла» (муз. Артура Аллена) — исполнял Артур Аллен.
- «Миллион лет до нашей эры» (муз. Давида Тухманова) — исполняли Давид Тухманов и группа «Москва» (альбом «НЛО»).
- «Напутствие» («Ну что же, можешь покинуть…», муз. Евгения Артамонова) — исполняла Л. Толмачева.
- «Не отрекаются, любя» (муз. Марка Минкова) — одна из самых известных песен, исполнялась Аллой Пугачёвой, Людмилой Артеменко и Татьяной Булановой.
- «Ну, пожалуйста!» (муз. Александра Дулова) — звучала в исполнении Александра Дулова, Галины Хомчик и Елены Фроловой.
- «Сколько дней» (муз. Луизы Хмельницкой) — исполняла Инна Разумихина.
- «Сто часов счастья» (муз. Константина Орбеляна) — исполняли Алла Пугачёва, Ирина Отиева, Эрна Юзбашян и Тамара Гвердцители.
Эти песни стали воплощением её поэзии — откровенной, лирической, полной любви и чувств.
Литературное наследие
При жизни Вероника Тушнова выпустила семь сборников стихов, каждый из которых отражал этапы её жизни:
- «Первая книга» (1945)
- «Пути-дороги» (1954)
- «Дорога на Клухор» (1956)
- «Память сердца» (1958)
- «Второе дыхание» (1961)
- «Лирика» (1963)
- «Сто часов счастья» (1965)
После её смерти в 1969 году вышел сборник «Стихи», а также была переиздана «Лирика». Сегодня в интернете доступна цифровая версия книги «Не отрекаются, любя», которая продолжает привлекать внимание новых поколений читателей.
Семейное наследие
Наследием Вероники Тушновой занималась её дочь — Наталья Розинская (1939–2017), филолог и сотрудник «Литературной газеты». Она помогла сохранить творчество своей матери и сделать его доступным для будущих поколений.
Внуки Вероники также внесли свой вклад в культурную и творческую жизнь:
- Наталья Пелехацкая — работает на радио «Орфей» и занимает должность директора по связям с общественностью.
- Михаил (Майк) Логинов — журналист, писатель, автор книг «Эликсир для избранных» и «Десять писем к подругам».
Правнуки Вероники Тушновой — Илья, Елена и Наталья — продолжают её род.
Наследие любви и поэзии
Творчество Вероники Тушновой — это зарифмованная история любви, которая не подвластна времени. Её стихи продолжают вдохновлять, напоминая нам, что любовь, со всеми её радостями и испытаниями, остаётся главной силой, дающей смысл жизни.
Современники о Веронике Тушновой: свет любви, сила и страсть
Вероника Тушнова оставила неизгладимый след в сердцах тех, кто её знал. Современники вспоминают её не только как талантливую поэтессу, но и как женщину, излучавшую невероятную энергию любви и внутренней силы.
1. «Вероника была потрясающе красива! Все мгновенно влюблялись в неё… Не знаю, была ли она счастлива в жизни хотя бы час… О Веронике нужно писать с позиции её сияющего света любви ко всему. Она из всего делала счастье…»
— так отзывалась о ней Надежда Катаева-Лыткина, военный хирург, а позже искусствовед.
2. «У моего стола присаживалась Вероника Тушнова. От неё заманчиво пахло хорошими духами, и, как ожившая Галатея, она опускала скульптурные веки…»
— описывала своё впечатление Ольга Ивинская в книге «Годы с Борисом Пастернаком: в плену времени».
3. «Страстная, неукротимая, почти невменяемая, иногда нарочито косноязычная жрица любви, не признающая законов и не знающая преград. Никакого счастья она не ждёт, скорее, ждёт несчастья, и оно от счастья неотличимо».
— так характеризовал её критик Лев Анненский, подчёркивая глубину её страсти и драматизм её натуры.
4. «Многие ощущали при жизни Вероники удивительную её силу и поражавшую всех искренность. Не физическую силу, а силу её душевной красоты и удивительной скромности. О таких, как она, говорили: сильна своей слабостью».
— писала преподаватель литературы Александра Рахманова, подчёркивая уникальную комбинацию внутренней хрупкости и силы, которая делала Веронику по-настоящему неотразимой.
Эти воспоминания рисуют многогранный портрет Вероники Тушновой: женщины, которая прожила жизнь на пределе чувств, оставаясь искренней в своей любви и боли. Её душевная красота и сила продолжают вдохновлять тех, кто соприкасается с её творчеством.
0 коммент.:
Отправить комментарий