Мocквa, 1977. Зaгaдкa нoчи, кoгдa иcчeзли oгни гocтиницы "Poccия"

Гостиница "Россия"

Мocквa, 1977. Зaгaдкa нoчи, кoгдa иcчeзли oгни гocтиницы "Poccия"

В одном из роскошных номеров гостиницы “Россия” высокий гость из Болгарии лихорадочно набирал номер “01”. За стенами апартаментов стелился удушливый дым, в коридоре яростно полыхал огонь. Заместитель министра внешней торговли, прибывший на важное совещание, уже несколько раз отчаянно просил прислать помощь.

Когда стало ясно, что спасение запаздывает, он задал дежурной последний страшный вопрос: "Посоветуйте, какую смерть мне предпочесть: задохнуться в дыму или выброситься из окна?”

Спустя время пожарные добрались до его люкса и нашли постояльца и троих его спутников сидящими в креслах – все четверо были уже бездыханны. Они так и не узнали, что всего в нескольких метрах от их комнаты находился выход на балкон, где можно было бы спастись...

25 февраля 1977 года. Пятничный вечер в самом сердце Москвы обернулся катастрофой. В двух шагах от Кремля вспыхнул гигантский гостиничный комплекс “Россия” – на тот момент крупнейшая гостиница Европы, где могли разместиться до 5300 человек.

Этот отель был гордостью столицы, его уважительно называли “Русским Хилтоном”. Четыре корпуса, включая 23-этажную северную башню, возвели в 1960-е на месте снесённого района Зарядье. Казалось немыслимым, чтобы у самых стен Кремля могла произойти такая беда.

Около 21:24 система пожарной сигнализации зафиксировала возгорание сразу в нескольких точках северного корпуса. Менее чем через минуту на пульт “01” посыпались звонки от постояльцев и прохожих: над крышей “России” взметнулся огненный отблеск.

Огненная ловушка у Кремля

К гостинице стягивались десятки пожарных расчетов – объявлен высший, пятый номер сложности. Даже видавшие виды спасатели были потрясены, увидев пылающее здание: по фасаду гуляли огромные языки пламени, одновременно горели этажи с 4-го по 17-й.

В оконных проемах висели целые “гроздья” людей, цеплявшихся за связанные простыни; некоторые пытались спуститься по таким канатам из белья – и срывались вниз. Внизу пожарные и солдаты растянули брезентовые полотна, на которые прыгали отчаявшиеся люди.

Из-за густого дыма видимость была почти нулевая – кто-то сумел попасть точно на натянутый тент, а кто-то разбивался о землю рядом. В страшной суматохе случалось разное: один милиционер, как вспоминали очевидцы, сорвал с тела погибшего дорогие часы и незаметно сунул в карман. Другие же, рискуя жизнью, бросались ловить падающих детей.

– Бросай ребенка, мы поймаем! – кричал пожарный, подняв голову к верхним этажам. Очередная фигура метнулась у окна. Родители, потеряв надежду выбраться сами, заворачивали малышей в матрасы, привязывали веревкой и сбрасывали вниз в надежде на чудо. И оно случилось: несколько детей уцелели, приземлившись на относительно мягкое основание – их падение замедлил привязанный матрас или натянутый брезент.

Но взрослыми такой шанс удавался редко. На глазах у пожарных худощавый юноша спускался по самодельному канату из штор и простыней. Он почти добрался до уровня четвертого этажа, когда вырвавшееся из окна пламя в одно мгновение пережгло ткань – и парень сорвался в черную пропасть...

В это время на 21-м этаже “России”, в ресторане с панорамным видом на Москву, играл джаз. Более 250 гостей – среди них иностранцы и партийные чиновники – весело пировали, даже не подозревая о происходящем этажами ниже.

Вид Кремля из ресторана на 21-ом этаже гостиницы "Россия"

Первым неладное почувствовал саксофонист Андрей Товмасян: в зал потянуло запахом гари. Музыканты переглядывались – неужели на кухне что-то подгорело? Ответ прозвучал, когда в оркестровую комнату ворвался один из артистов: “Мы горим!”

Веселье сменилась паникой. Некоторые гости бросились к выходам, но метрдотель распорядился закрыть двери: лестницы и лифты уже заволокло удушливым дымом. Тех, кто успел выбежать из зала раньше, дым настиг в коридорах – многие там и остались навсегда.

В ресторане же люди начали задыхаться, воздух стремительно кончался. Чтобы хоть как-то продлить жизнь, несколько человек разбили окна – в помещение ворвался морозный февральский воздух. К счастью, он не разжег огонь в зале: пламя до 21-го этажа еще не добралось. Но и спастись самостоятельно наверху было невозможно.

Ситуация казалась безвыходной. Кто-то из посетителей со страху запел старинный гимн “Врагу не сдается наш гордый “Варяг”, другие же прикладывались к коньяку, пытаясь заглушить ужас алкоголем.

Когда дым стал невыносимым, один из музыкантов не выдержал – выбросился из разбитого окна. Он упал на крышу нижнего этажа и разбился насмерть. Еще один мужчина умер от сердечного приступа прямо за столиком.

Но большинство продолжали ждать. И помощь пришла: пожарные пробились наверх и вывели людей на крышу соседнего 11-го этажа. Оттуда перепуганных гостей уже вели по безопасному маршруту вниз.

Андрей Товмасян, вдохнув первый глоток чистого воздуха, не мог поверить, что остался жив. Он доживет до глубокой старости и в 2014 году умрет своей смертью – с чувством благодарности к тем, кто спас его тогда, в горящей “России”. В ту ночь, однако, 42 человека так и остались в гостинице.

А тем временем в другом крыле огромной гостиницы 2500 зрителей продолжали смеяться над шутками Аркадия Райкина, не подозревая о бедствии. Популярный сатирик давал аншлаговый концерт в концертном зале “России”.

В разгар выступления его незаметно позвали к телефону – пожарные попросили любой ценой задержать публику на местах. Огонь не угрожал концертному залу, и власти опасались, что преждевременная эвакуация такой толпы обернется давкой и хаосом.

Райкин мастерски импровизировал и продлевал программу, сколько мог, удерживая зрителей. Пока комик развлекал публику, пожарные тем временем сражались с огнем этажом ниже. Лишь когда пламя локализовали, 2500 человек выпустили на улицу – их вывели спокойными колоннами через узкий проход, образованный цепью милиционеров. Так одна сцена трагедии прошла практически незамеченной для тысяч людей.

Строительство гостиницы "Россия", 1964 год

Битва с пламенем

Огненная стихия бушевала более четырех часов. Всего огнем было уничтожено около ста номеров; на первом этаже обрушились перекрытия. Тушение пожара осложняли ковровые покрытия и пластиковая облицовка стен, которые горели, выделяя ядовитый дым.

На место прибыли около 1400 пожарных Москвы и области – практически весь столичный гарнизон. Горящему зданию присвоили максимальную, пятую категорию опасности. Однако техники катастрофически не хватало: все 19 имевшихся в Москве автолестниц оказались слишком короткими и доставали лишь до 7–8 этажа.

Из Подмосковья подтянули еще столько же, но даже самые длинные, 52- и 58-метровые подъемники, едва дотягивались до 20-го этажа. Пришлось проявлять смекалку. Начальник управления пожарной охраны Виктор Кононов приказал собрать импровизированную “лестницу” из нескольких коротких штурмовых лестниц, обычно используемых на соревнованиях.

Здание горело сразу в нескольких местах

Связав их вместе и зацепив за парапет, спасатели смогли добраться до отрезанных огнем верхних этажей. Так удалось эвакуировать десятки человек, которым иначе не было бы пути к спасению.

По холлам и коридорам гостиницы стлался густой черный дым. Люди, пытавшиеся спастись через внутренние лестницы, теряли сознание в пути от удушья. Многих постояльцев вывели в буквальном смысле на ощупь – ползком по полу, где еще оставался слой пригодного для дыхания воздуха.

Один высокий иностранный гость и сопровождавшая его спутница, как выяснилось, вовсе не знали о пожаре: их нашли бездыханными прямо в ванной комнате люкса – они до последнего спокойно принимали горячую ванну и не чувствовали дыма. Других же, наоборот, от смерти отделял лишь шаг в сторону.

Именно паника зачастую становилась главной угрозой.

Так, застрявший на 16-м этаже высокопоставленный болгарский чиновник мог спастись, доберись он до балкона буквально в десяти метрах от номера. Вместо этого он метался по комнатам и названивал диспетчерам, пока не задохнулся. Некоторые мужчины в давке у выходов не стеснялись отталкивать женщин и лезть вперед.

Под утро пламя наконец удалось сбить. Более тысячи человек были выведены из горящего здания живыми. Но пострадавших все равно оказалось множество: 42 погибших (12 женщин и 30 мужчин) и 52 раненых значились в официальных сводках. Среди пострадавших было 13 пожарных.

В следующие дни в больницах умерли еще около двух десятков тяжелых пациентов, но их уже не стали включать в список жертв пожара – формально они скончались позднее, чем через пять дней после ЧП. Среди погибших той ночью оказались пятеро секретарей обкомов КПСС и один заместитель министра из Болгарии – высокие гости столицы.

Замалчивание

Едва дым рассеялся, к гостинице начали подъезжать черные правительственные “Чайки” и “Волги”. На пепелище прибыли министр внутренних дел Николай Щелоков, министр обороны Дмитрий Устинов, председатель КГБ Юрий Андропов и первый секретарь Московского горкома Виктор Гришин.

Высшее руководство осматривало разгромленные этажи, совещалось прямо на месте пожара.

А тем временем советские газеты хранили молчание: катастрофы у стен Кремля считались невозможными.

Только на четвертый день после трагедии в прессе появилось короткое официальное сообщение с соболезнованиями семьям погибших. Ни деталей, ни фотографий, ни списка жертв опубликовано не было. Лишь через год власти разрешили огласить некоторые данные о числе погибших и пострадавших.

За это время в народе уже успели родиться леденящие кровь слухи. Москва гудела обсуждениями: говорили о сотнях сгоревших и о том, что реальное число жертв засекречено. Западные газеты, не имея официальной информации, смаковали самые дикие версии – от “тысяч погибших” до “поджога с целью устранения партийной элиты”.

Действительно, по масштабу бедствия пожар в "России" не укладывался в рамки обыденного ЧП. Специальная комиссия разбиралась в причинах более полугода. Однако итоговый вердикт разочаровал: эксперты объявили, что категорически и однозначно установить причину пожара не удалось.

Официально наиболее вероятной версией назвали халатность: мол, кто-то из техников забыл выключить паяльник в комнате радиоузла, от искры загорелась аппаратура, и пламя мгновенно разнеслось по вентиляционным шахтам. Косвенно эту версию подтвердили аресты – под суд попали два работника радиорубки, а также инспектор пожарной безопасности, главный инженер и директор гостиницы, которых обвинили в нарушениях.

Правда, всех троих руководителей вскоре амнистировали к 60-летию Октябрьской революции, а вот техников из радиоузла приговорили к полутора годам заключения. Один из фигурантов дела – мастер смены – не выдержал позора и покончил с собой.

Тем не менее множество фактов и свидетельств указывали: причина могла быть совсем не случайной. Очевидцы вспоминали, что огонь вспыхнул в разных местах одновременно и вел себя “странно” – люди слышали в здании хлопки, видели какие-то “огненные ручейки”, которые невозможно было потушить водой.

Пожарные докладывали, что пламя то и дело неожиданно разгоралось вновь на уже потушенных участках. Пошли разговоры о поджоге. Показательно, что все предыдущие возгорания из-за оставленных электроприборов (а подобное случалось не раз) приводили максимум к пожару в одной комнате – но не к гигантскому многоточечному бедствию.

Сразу после трагедии власти были заинтересованы скорее в быстром замаливании проблемы, чем в честном расследовании. Гостиницу “Россия” поскорее отремонтировали и уже через два месяца – к майским праздникам 1977 года – вновь открыли для гостей.

Предстоял большой всесоюзный съезд, принимать делегатов нужно было на высшем уровне, и ни о каком затянувшемся ремонте речи не шло. По свидетельствам сотрудников, такая спешка серьезно помешала следствию: сгоревшие этажи торопливо расчистили, многие улики попросту исчезли.

Архитектор Виталий Мазурин вспоминал, как обнаружил на верхнем этаже необычный след: толстый алюминиевый дверной косяк был оплавлен насквозь, причем края прогара вывернуты внутрь – будто от действия сверхмощного огненного факела. Следователь лишь пожал плечами и прошел мимо. Наутро загадочный оплавленный кусок металла и вовсе пропал. Так последняя возможность докопаться до истины сгорела вместе с гостиницей.

На заседании Политбюро было решено засекретить отчет – он пролежал “под сукном” до конца 1980-х годов. Только через много лет, когда не стало ни самой гостиницы, ни советской власти, правда о ночи 25 февраля 1977 года выплыла на страницы газет.

***

Последний пожарный расчет покидал Зарядье ранним утром. Уставшие люди в обгорелых касках озирались на почерневшие окна когда-то роскошного отеля. Казалось, само время остановилось от ужаса в этих обугленных стенах.

Один из бойцов, Николай Статейкин, не мог стряхнуть наваждение увиденного. “Прекрасно все помню, потому что забыть такое нельзя”, – повторял он потом.

Спустя годы на месте гостиницы “Россия” разбили современный парк “Зарядье”, где ежедневно гуляют сотни людей.

Но старожилы до сих пор вздрагивают, проходя мимо – им чудится запах гари и далекое эхо криков о помощи.

Это эхо той самой страшной февральской ночи 1977 года, о которой слишком долго молчали.