Дeлo пaтpиapхa Тихoнa: apecт глaвы цepкви

Дeлo пaтpиapхa Тихoнa: apecт глaвы цepкви

Москва, Лубянка, 28 марта 1922 года. В здании ГПУ раздались тяжелые шаги по коридору. Под конвоем шел высокий седовласый человек в черной рясе. Чекисты с любопытством поглядывали на арестанта – это был самый влиятельный религиозный деятель страны, патриарх Московский и всея России Тихон.

Еще недавно миллионы православных считали его наместником Бога на земле, а теперь он сидел в допросной комнате напротив следователя, который небрежно листал толстое дело.

"Гражданин Белавин, – холодно произнес чекист, – вы обвиняются в контрреволюционной деятельности и подстрекательстве к мятежу против советской власти..."

Человек, ставший патриархом в эпоху революций

Василий Иванович Белавин, будущий патриарх Тихон, родился 19 января 1865 года в семье сельского священника в Псковской губернии. Никто не мог предположить, что этому тихому и скромному мальчику суждено стать последним патриархом Российской империи и первым патриархом Советской России.

Путь к патриаршему престолу был долгим и непростым. После окончания Санкт-Петербургской духовной академии в 1888 году Василий принял монашество с именем Тихон.

Почти десять лет он провел в Америке, где возглавлял Алеутскую и Аляскинскую епархию. Там будущий патриарх получил уникальный опыт служения церкви в условиях полного отделения от государства – этот опыт оказался промыслительным для его будущего служения в советской России.

18 ноября 1917 года, когда страна уже погрузилась в хаос революции и Гражданской войны, Всероссийский поместный собор Русской православной церкви принял историческое решение. После почти двухсотлетнего перерыва было восстановлено патриаршество, отмененное Петром I. Жребий, вытянутый слепым старцем, определил: новым предстоятелем церкви стал митрополит Московский Тихон.

21 ноября 1917 года в кремлевском Успенском соборе состоялась торжественная интронизация.

Как вспоминал участник Собора святитель Иоанн Поммер: "Когда собрался в 1917 году Всероссийский церковный собор, когда заблистали на нем архипастыри, пастыри и церковные люди, кто ученостью, кто красноречием, кто громким именем, Тихон не блистал, был солидно деловит, скромен и смирен".

Первые конфликты с новой властью

Уже в первые месяцы патриаршества святителю Тихону пришлось столкнуться с враждебностью большевиков к церкви. 19 января 1918 года патриарх обратился с посланием к пастве, в котором объявил анафему "безбожной власти". Это означало, что православное население страны не могло признавать советскую власть легитимной.

В послании говорилось: "Опомнитесь, безумцы, прекратите ваши кровавые расправы. Ведь то, что творите вы, не только жестокое дело, это поистине дело сатанинское, за которое подлежите вы огню геенскому в жизни будущей – загробной и страшному проклятию потомства в жизни настоящей – земной".

Эти слова стали началом открытого противостояния между церковью и советской властью. По мере развития Гражданской войны конфликт только обострялся. Несколько раз патриарха помещали под домашний арест, но до 1922 года дело не доходило до серьезных репрессий.

Роковой декрет

В начале 1922 года страну охватил страшный голод. Советское правительство решило использовать эту трагедию для окончательного удара по церкви. 23 февраля 1922 года ВЦИК издал декрет об изъятии церковных ценностей якобы для помощи голодающим.

Декрет предписывал "изъять из церковных имуществ все драгоценные предметы из золота, серебра и камней, изъятие коих не может существенно затронуть интересы самого культа". Однако на деле власти планировали конфисковать священные сосуды, используемые в богослужении, что было недопустимо с точки зрения православного канонического права.

28 февраля 1922 года патриарх Тихон ответил на декрет воззванием к верующим. В нем он писал: "Мы не можем одобрить изъятия из храмов, хотя бы и через представителей верующих, священных предметов, употребление коих не для богослужебных целей воспрещается канонами Вселенской Церкви".

Патриарх предлагал альтернативу: "Мы призываем православное население жертвовать на нужды голодающих всеми возможными способами, за исключением священных предметов и богослужебной церковной утвари".

Кровавые столкновения

Воззвание патриарха стало сигналом к сопротивлению. По всей стране начались столкновения между верующими и комиссиями по изъятию ценностей. Самые серьезные инциденты произошли в Шуе и Смоленске.

15 марта 1922 года в Шуе произошла настоящая трагедия. Когда комиссия прибыла изымать ценности из местного собора, верующие преградили ей путь. Завязалась потасовка, в ходе которой милиция открыла огонь по толпе. Четверо были убиты, десятки ранены.

Как позже признал один из лидеров обновленческого движения Красницкий, "1414 кровавых столкновений имело место в стране в результате послания патриарха Тихона против декрета ВЦИК об изъятии церковных ценностей".

Один из первых снимков святителя Тихона в сане патриарха

Первые допросы на Лубянке

28 марта 1922 года патриарха Тихона вызвали на Лубянку. Это был первый серьезный допрос главы церкви. Чекисты требовали от святителя публично осудить духовенство, которое сопротивлялось изъятию ценностей.

Допрос вел начальник Секретного отдела ВЧК Самсонов. Он предъявил патриарху обвинение в подстрекательстве к беспорядкам и потребовал покаяния. Но святитель Тихон держался с достоинством и не соглашался признать себя виновным.

После первого допроса последовали новые вызовы в ГПУ: 31 марта, 8 апреля и 5 мая 1922 года. Как отмечают историки, "все эти допросы не дали ожидаемого результата: осуждение патриархом Тихоном антиправительственных действий духовенства не состоялось".

4 мая произошел особенно драматический эпизод. Вечером патриарха вызвали в качестве свидетеля на открытый процесс московского духовенства в Политехническом музее. Допрос продолжался с 11 вечера до часу ночи. Сразу после этого святителя отвезли на очередной допрос в ГПУ, который продолжался до утра.

Арест и изоляция

9 мая 1922 года патриарху Тихону был зачитан приговор о привлечении его к судебной ответственности по обвинению в "контрреволюционной и шпионской деятельности". Святитель дал расписку об ознакомлении с обвинением и подписку о невыезде из Москвы.

6 мая патриарх был заключен под домашний арест (официальное постановление было подписано 31 мая). Условия ареста на Троицком подворье стали невыносимыми: все помощники патриарха были арестованы, здание оцеплено, 8 мая были опечатаны все помещения, кроме личной комнаты святителя.

14 мая 1922 года патриарх Тихон в последний раз отслужил Божественную литургию в Сергиевском храме Троицкого подворья. Эта служба стала символическим прощанием со свободой.

19 мая 1922 года около пяти часов вечера патриарха перевезли в Донской монастырь, где ему предстояло провести больше года под строжайшей охраной. Святителю была отведена одна комната из трех в небольшом двухэтажном домике рядом с северными воротами монастыря. В остальных комнатах круглосуточно дежурили сотрудники ГПУ.

Храм святителя Тихона в Донском монастыре

Жизнь под арестом

Условия содержания в Донском монастыре были крайне тяжелыми. Патриарху запрещалось совершать богослужения, встречаться с посетителями без разрешения охраны. Почти ежедневно святителя возили на допросы на Лубянку, что очень его утомляло.

Одна из сотрудниц ГПУ, Мария Вешнева, которой был поручен надзор над патриархом, позже вспоминала: "С Лубянки патриарх возвращается всегда очень утомленным. А когда отдышится – пройдется по всем комнатам, остановится в дверях дежурки и на меня посмотрит, только глаза у него улыбаются".

Несмотря на тяжелые условия, святитель сохранял удивительное смирение и доброту.

Та же Мария Вешнева рассказывала трогательный случай: "Когда наступил Новый год и мы вместе с другим сотрудником дежурили, удивленные, мы обернулись (патриарх никогда не приходил ночью), увидели его. В шелковой рясе, с большим золотым крестом на груди, с тщательно расчесанными серебряными волосами. Он держал деревянный поднос, полный пряников, пастилы, орехов и яблок. Поставил на стол, низко поклонился и поздравил нас с Новым годом. Мы встали и тоже поздравили его, пожелав здоровья и удачи. А потом вскипятили чай, вызвали часового и великолепно втроем отметили Новый год".

«Патриарх Тихон» (фрагмент картины). Художники: Константин и Наталия Мирошник

Обновленческий раскол

Пока патриарх находился под арестом, власти реализовывали план по расколу церкви. 12 мая 1922 года к арестованному святителю прибыла группа священников во главе с протоиереем Александром Введенским. Они потребовали от патриарха временно передать им управление церковью.

Обвинив святителя в "необдуманной политике, приведшей к конфронтации церкви с государством", делегаты вынудили его подписать резолюцию о временной передаче церковной власти митрополиту Ярославскому Агафангелу. Однако Агафангел был тут же арестован ГПУ в Ярославле.

Тогда "находчивые авантюристы", как называет их один из исследователей, объявили резолюцию патриарха актом передачи им церковной власти и создали обновленческое Высшее церковное управление во главе с епископом Антонином Грановским.

В мае 1923 года обновленцы провели в Москве "собор", на котором присутствовали несколько десятков незаконно поставленных архиереев, многие из которых были женаты. На этом "соборе" было объявлено о "снятии с патриарха Тихона сана и даже монашества". Отныне в советской прессе святитель именовался только "бывшим патриархом" или "гражданином Белавиным".

Подготовка к суду

С августа 1922 года до весны 1923-го велись регулярные допросы патриарха. Следствие пыталось собрать доказательства его "контрреволюционной деятельности" и связей с зарубежными противниками советской власти.

15 декабря 1922 года особоуполномоченный ГПУ Яков Агранов подписал постановление о возбуждении уголовного дела против "гражданина Белавина". Допросы проходили ежедневно и очень утомляли престарелого святителя.

На одном из допросов следователь предъявил патриарху показания члена "Национального центра" Леонтьева о том, что святитель якобы благословил их антисоветскую борьбу. Патриарх спокойно ответил, что обычное пастырское благословение было неправильно истолковано.

В апреле 1923 года стало ясно, что власти готовят открытый процесс над патриархом. В советской прессе появились сообщения: "Процесс будет слушаться в Колонном зале Дома Союзов". Но 11 апреля газеты неожиданно сообщили: "Процесс бывшего патриарха Тихона откладывается на некоторое время".

12 апреля 1923 года Политбюро приняло зловещее решение: "Поручить Секретариату ЦК вести дело Тихона со всею строгостью, соответствующей объему колоссальной вины, совершенной Тихоном". Это означало указание суду на необходимость вынесения смертного приговора.

19 апреля патриарха перевели во внутреннюю тюрьму ГПУ на Лубянке, где проводились наиболее интенсивные допросы. Казалось, участь святителя решена...

Международное вмешательство

Однако неожиданно ситуация изменилась. 8 мая 1923 года британское правительство вручило СССР ноту, известную как "ультиматум Керзона". В ней содержалась угроза полного разрыва дипломатических отношений и требование прекратить репрессии против церкви и духовенства.

Советское руководство, остро нуждавшееся в международном признании, было вынуждено пойти на уступки. Большинство исследователей считают, что именно международное давление стало основной причиной отмены судебного процесса над патриархом.

Вместо суда власти потребовали от святителя написать "покаянное заявление". Как отмечают историки, "в трех покаянных документах патриарх Тихон выполнил все разработанные Ярославским и утвержденные Политбюро пункты условий освобождения из-под ареста".

"Покаянное заявление"

16 июня 1923 года патриарх Тихон написал заявление в Верховный суд РСФСР с ходатайством об изменении меры пресечения. В нем говорилось: "Будучи воспитан в монархическом обществе и находясь до самого ареста под влиянием антисоветских лиц, я действительно был настроен к советской власти враждебно, причем враждебность из пассивного состояния временами переходила к активным действиям".

Святитель также отрицал применение к нему пыток: "В газетах появилось сообщение, что будто бы ко мне при допросах чекистами была применена пытка электричеством. Я заявляю, что это сплошная ложь и очередная клевета на советскую власть".

1 июля 1923 года газета "Известия" опубликовала факсимиле этого заявления. Рядом с ним была помещена карикатура на "эмигрантских литераторов", которые с возгласами "Подложил свинью!" смотрели на свинью с надписью "Заявление б. патриарха Тихона".

26 июня 1923 года было принято постановление об освобождении патриарха, а 27 июня ему была предоставлена свобода в организации деятельности "патриаршей" церкви.

Реакция верующих

Однако "покаянное заявление" не произвело на верующий народ никакого впечатления.

Как свидетельствовал протопресвитер Василий Виноградов, бывший председателем Московского епархиального совета: "Покаянное заявление патриарха, напечатанное в советских газетах, не произвело на верующий народ ни малейшего впечатления. Без малейшей пропаганды весь верующий народ, как один человек, каким-то чудом Божиим, так формулировал свое отношение к этому покаянному заявлению: 'Это патриарх написал не для нас, а для большевиков'".

Верующие инстинктивно понимали, что святитель пошел на вынужденную жертву ради спасения церкви. "Обновленческий собор" 1923 года "ни на один момент не имел для верующего народа ни малейшего авторитета: все хорошо понимали, что вся затея этого собора просто проделка советской власти".

Келья Патриарха Тихона в Донском монастыре

Последние годы служения

Освободившись из заключения, патриарх Тихон энергично взялся за восстановление церковного управления. 1 июля он издал специальное послание, а 15 июля с амвона Донского собора объявил о своем возвращении к церковному управлению и признании ничтожными всех действий обновленческого "собора".

Основываясь лишь на устном обещании свободы действий, не имея официальной регистрации, патриарх сумел организовать общецерковное управление. Был созван Временный Священный синод из трех архиереев, восстановлена деятельность Московского епархиального совета.

Верующие массово стали возвращаться из обновленческих приходов к патриаршей церкви. К концу 1923 года большинство православного населения России снова признавало патриарха Тихона своим законным предстоятелем.

Однако здоровье святителя было серьезно подорвано арестом и допросами. Обострилась сердечная болезнь, он страдал приступами стенокардии. Несмотря на это, патриарх ежедневно совершал богослужения, принимал паломников, решал церковные вопросы.

Последняя Пасха

В 1925 году патриарх Тихон в последний раз встретил Пасху – главный христианский праздник. Несмотря на слабость, он совершил все пасхальные службы в Донском монастыре. Верующие замечали, что святитель выглядел очень усталым, но духовная радость Воскресения Христова озаряла его лицо.

7 апреля 1925 года, в день празднования Благовещения Пресвятой Богородицы, патриарх Тихон мирно скончался в своей келье в Донском монастыре. Он ушел из жизни там же, где провел самые тяжелые месяцы ареста и заключения.

Несмотря на все попытки властей дискредитировать патриарха, его смерть стала настоящим народным горем. Десятки тысяч людей пришли проститься со святителем. Похороны превратились в грандиозную демонстрацию веры, которую власти не смогли остановить.

Москва, Донской монастырь, апрель 1925 года. По площади перед собором медленно двигалась огромная толпа людей. Старики и дети, рабочие и интеллигенты, крестьяне и горожане – все шли проститься с человеком, который стал для них символом стойкости и веры.

На лицах многих были слезы. "Ушел наш батюшка, – шептали в толпе. – Ушел последний патриарх..." Никто тогда не знал, что пройдет еще 18 лет, прежде чем Русская церковь снова обретет своего предстоятеля.

А дело патриарха Тихона навсегда останется в истории как пример мужественного противостояния тоталитарной власти и верности своим убеждениям даже перед лицом смерти.