«Мaмa, выгoни eгo!» – умoлялa дoчь. Нo мaть выбpaлa мужa. Тeпepь oнa видит eё пpизpaк в кaждoм бeлoм плaтьe…

«Мaмa, выгoни eгo!» – умoлялa дoчь. Нo мaть выбpaлa мужa. Тeпepь oнa видит eё пpизpaк в кaждoм бeлoм плaтьe…

— Машенька? Это ты?! — неожиданно раздался хриплый, полный боли и надежды женский голос. Антонина Викторовна резко обернулась, остановив взгляд на девушке, стоящей в очереди рядом. Не раздумывая ни секунды, она бросилась к ней и схватила за руку, как будто боясь, что та исчезнет, едва только коснётся воздуха.

— Доченька! Ты правда здесь? Почему молчишь? Неужели ты меня не узнаешь?

— Вы ошибаетесь, — холодно произнесла девушка, резким движением выдергивая свою руку из цепких пальцев женщины. — Я вас не знаю. Простите, но вы явно перепутали меня с кем-то другим.

— Маша! — воскликнула Антонина, голос её дрогнул, а лицо внезапно побледнело, словно все годы горя и одиночества снова нахлынули на неё с новой силой. — Как ты можешь так со мной поступить? Сначала убежала, даже не попрощавшись, ни одного звонка, ни одного сообщения за целых десять лет! А теперь ещё и притворяешься, будто тебя ко мне ничего не связывает? У тебя вообще есть совесть? Я ночами не спала, ломала голову, где ты, как ты живёшь, чем дышишь! А ты… ты просто играешь в эту жестокую игру!

Женщина судорожно вздохнула, прижав руку к груди, будто сердце вот-вот разорвётся от боли. Она сделала несколько шагов назад, стараясь сохранить достоинство, хотя внутри всё дрожало. «Неужели она до сих пор не простила меня?» — мысленно вопрошала она. — «Неужели в её глазах я стала чужой? Неужели та давняя ссора стала непреодолимой стеной между нами?»

— Женщина, успокойтесь, — строго произнесла девушка, стараясь не терять контроля над собой. — Если я действительно похожа на вашу дочь, это не даёт вам права трогать меня, кричать, унижать перед людьми. Я повторю ещё раз: меня зовут Диана, я не ваша Маша. И если вы продолжите приставать ко мне, я вызову полицию.

— Полицию?! — выкрикнула Антонина, задохнувшись от возмущения. — Я тебе жизнь дала! Я тебя растила! Я работала по двадцать часов в сутки, чтобы купить тебе платье, учебники, чтобы ты не знала нужды! А ты мне полицией угрожаешь?!

Если бы кто-то наблюдал за этой сценой со стороны, он мог бы подумать, что это театр абсурда или сцена из драматического фильма. Но для Антонины это была самая настоящая боль, реальная, как удар под дых. Она была уверена: перед ней стоит Маша. Да, прошло десять лет, и девочка, которую она помнила — угловатый, неуклюжий подросток — превратилась в изящную, утончённую красавицу. Но черты лица… те самые глаза, которые смотрели на неё с детской доверчивостью, тот же изгиб губ, тот же маленький носик, который когда-то был покрыт веснушками… Нет, материнское сердце не может ошибаться!

— Меня зовут Диана, — сдержанно ответила девушка, уже начиная терять терпение. — Я приехала из другого города. Мою маму зовут Наталья Георгиевна, и вы на неё даже не похожи. Я не Маша, и у меня нет родственников или знакомых с таким именем.

— Врешь! — закричала Антонина, слёзы снова потекли по её щекам. — Ты всё время врала! Зачем ты так со мной? Что я тебе сделала? Почему ты ненавидишь меня?

С этими словами женщина внезапно опустилась на колени прямо на холодный, грязный пол торгового центра. Её рыдания были такими громкими, что привлекли внимание всех окружающих. К ней тут же подскочили сотрудницы магазина, пытались поднять, протягивали платочки, говорили какие-то успокаивающие слова, но Антонина лишь отбивалась от них, как от назойливых мух.

Все взгляды теперь были направлены на Диану — ту самую «Машу», которая, по мнению женщины, вернулась из забвения.

— Ну что вы на меня так смотрите? — повысила голос девушка, чувствуя, как начинает терять самообладание. — Хотите — паспорт покажу! Хотите — свидетелей приведу! Я не Маша, и никогда ею не была! Может, кто-нибудь вызовет психиатров для этой женщины? Потому что она явно не в себе!

Несколько минут спустя к месту происшествия подбежал один из старших сотрудников магазина. Объединив усилия, они с другими работниками смогли аккуратно увести Антонину в служебное помещение. Там ей принесли воды, предложили присесть, пытались заговорить с ней по-человечески. Но женщина не могла успокоиться.

— Это была Машенька, точно! Я не могла ошибиться! Я ведь мать! Она сбежала десять лет назад после глупой ссоры! Я обыскала весь город, обзвонила всех, кому можно, заявила в полицию… А они лишь пожимали плечами — она совершеннолетняя, пусть делает, что хочет. А потом она исчезла… Словно сквозь землю провалилась! И вот сегодня я увидела её — мою девочку — в очереди! А она делает вид, что не знает меня! Почему? Где я ошиблась в её воспитании?

Один из сотрудников, которому показалось что-то странное в её рассказе, осторожно спросил:

— Сколько было вашей дочери, когда она ушла из дома?

— Восемнадцать исполнилось. Только-только стала взрослой. Вот и сказали тогда в полиции — она сама теперь решает свою судьбу.

— Тогда сейчас ей должно быть уже двадцать восемь. А той девушке, что вы указали, максимум лет двадцать. Так что, возможно, вы действительно ошиблись.

— Нет! — взвизгнула Антонина. — Она просто молодо выглядит! Это Маша, это моя Маша! Хотите — покажу фотографии? Сейчас сами убедитесь!

Через тридцать секунд, дрожащими руками, она нашла в телефоне старые снимки. Экран светился, как окно в прошлое — смех, школьные выпускные, семейные праздники, детские улыбки…

— Ну? — требовательно спросила женщина, протягивая телефон. — Теперь скажите, что они не похожи!

— Простите, Антонина Викторовна, — робко проговорила одна из сотрудниц, — но я не вижу никакого сходства. Наоборот, мне кажется, что эти девушки совершенно разные. Ни формы лица, ни цвет глаз, ни выражение… Ничего общего.

— Ты что, ослепла?! — закричала Антонина, и слёзы моментально высохли. — Они как две капли воды! Нет, даже больше! Это и есть моя Маша!

Девушка, растерянно заморгав, поспешила выйти из комнаты. По её лицу было видно, что она напугана и не понимает, что происходит.

Антонина начала кричать, требовать, чтобы привели её дочь, чтобы объяснили, почему её не слушают. В конце концов, сотрудникам магазина не оставалось ничего, кроме как вызвать полицию.

— Антонина Викторовна, здравствуйте, — произнёс молодой полицейский, входя в помещение. Его голос звучал устало, как будто он уже много раз сталкивался с подобным. — Что на этот раз случилось?

— Маша! Она была здесь! — женщина бросилась к нему, схватила за плечи и начала трясти. — Приведите её сюда! Она моя дочь! И неважно, что ей уже двадцать восемь — она всё равно моя кровиночка!

— Мы разберёмся, — вздохнул полицейский, стараясь не показывать своего раздражения. — А где именно вы видели вашу дочь?

— Она не «предполагаемая»! Это Маша! Я же её мать!

Антонина сорвалась на истерический визг, и полицейский невольно поморщился — казалось, его уши вот-вот лопнут от такого напряжения.

Когда офицер вышел, он обратился к сотруднице магазина:

— Будем вызывать специалистов. К сожалению, Антонине Викторовне снова нужно лечение. Хотя врачи говорили, что она почти пришла в себя.

— А что с ней не так? Я видела фото — эта Диана и близко не похожа на её дочь. Как она могла её спутать?

— У неё проблемы с головой, — вздохнул полицейский. — После того как её дочь Маша ушла из дома, Антонина не могла смириться с потерей. Девушка сбежала из-за постоянных конфликтов с отчимом. Он был жесток к ней, бранил, бил, отбирал деньги. Маша просила мать избавиться от него, но та не верила. А потом Машу нашли мёртвой через полгода. С тех пор Антонина потеряла связь с реальностью. Теперь, когда она видит девушек в белых платьях с цветочками — любимая одежда Маши — она считает, что это её дочь вернулась.

— Бедная женщина… — прошептала девушка.

— С этим сложно не согласиться, — сказал полицейский. — Но если бы тогда она послушала Машу, возможно, сейчас бы внуков нянчила. Вместо этого она потеряла всё. И ради чего? Ради мужчины, который бросил её сразу после смерти девочки…

И стоило ли это того?..