"Хвaтит тepпeть, cынoк. Дaй им cдaчи..." Coлдaт, кoтopый нe выдepжaл

"Хвaтит тepпeть, cынoк. Дaй им cдaчи..." Coлдaт, кoтopый нe выдepжaл

Ранним утром 24 февраля 1987 года на дальний перрон Московского вокзала Ленинграда прибыл почтово-багажный эшелон № 934. В его составе находился спецвагон для перевозки заключённых. Когда дежурные открыли дверь, их ожидала неожиданная картина: восемь человек из команды охраны были мертвы. Не хватало нескольких табельных пистолетов и одного члена караула – 19-летнего рядового Артураса Сакалаускаса.

В тот же день имя литовского солдата прогремело на весь Советский Союз. Его объявили в розыск как вооружённого и особо опасного преступника. Миллионы людей задавались вопросом: что могло довести тихого юношу до такого отчаянного поступка? Правда оказалась трагичнее любых предположений.

От мирной жизни до армейского кошмара

Артурас Адольфович Сакалаускас родился в 1968 году в Вильнюсе в обычной рабочей семье. Отец Адольфас трудился токарем, мама Ольга работала заместителем начальника отдела в статуправлении. Артурас рос спокойным и рассудительным мальчиком, учился без троек. Одноклассники вспоминали его как доброго и уравновешенного человека, который не боялся заступиться за слабых.

После восьмого класса юноша поступил в строительный техникум. Получив диплом в 1986 году, он был призван в армию. Сакалаускас мечтал отслужить честно и вернуться к любимой девушке. В июне 1986-го его направили во Внутренние войска МВД СССР, часть № 6717 в Ленинграде. Предстояло конвоировать заключённых – нелёгкая служба, но Артурас был готов достойно выполнить свой долг.

Артурас Сакалаускас с матерью в момент принесения присяги

Столкновение с дедовщиной

С первых дней в части Сакалаускас столкнулся с явлением, о котором прежде только слышал – дедовщиной. Старослужащие установили негласную власть над новобранцами. К сожалению, рота славилась особенно жёсткими порядками. Артурасу как одному из самых тихих и воспитанных доставалось сильнее других.

Рядового систематически подвергали побоям и унижениям. Его лишали еды, сна, заставляли выполнять непосильные задания. Во время одного инцидента сослуживец разбил ему голову связкой ключей, оставив шрам. Артураса часами держали на посту без смены, не давая спать по несколько суток. Если измождённый солдат засыпал, следовали побои и издевательства.

К осени 1986 года жизнь Артураса превратилась в ежедневный кошмар. Несколько его земляков из того же призыва попали в медсанчасть с серьёзными травмами. Сам Сакалаускас получил множественные повреждения.

Не видя выхода, он написал рапорт с просьбой о переводе в строительный батальон. Но рапорт не помог – командиры либо проигнорировали его, либо перевод планировался только к концу февраля 1987 года.

В письмах домой Артурас ни словом не обмолвился о своих бедах, чтобы не расстраивать родителей и возлюбленную. Он пытался держаться, надеясь на скорый дембель, но против него фактически сплотилась группа из шести старослужащих, которые сделали его объектом постоянных преследований.

Роковая командировка

В начале февраля 1987 года Сакалаускаса включили в состав группы сопровождения спецэшелона № 934, который вёз заключённых из Ленинграда в Свердловск и Новосибирск. Казалось, это возможность временно уйти от казарменного ада. Однако начальство определило в этот поезд всех шестерых главных обидчиков Артураса.

"Самые большие уроды, все шестеро…" – только и сказал он перед отправлением своему товарищу.

9 февраля 1987 года поезд с конвоем и 150 заключёнными отправился на восток. Издевательства не прекратились – напротив, в замкнутом пространстве вагона они усилились. Молодого Сакалаускаса поставили на пост и не меняли более суток. Ему намеренно давали испорченную пищу. Когда обессилевший солдат просил о смене, его избивали и отправляли обратно на пост.

Через двое суток без сна Артурас физически не мог стоять. Уловив момент, он присел в коридоре и закрыл глаза. За это последовала жестокая расправа.

За сценой молча наблюдали десятки заключённых за решёткой. Многие из них были рецидивисты, но увиденное потрясло даже их. Несколько старых воров тихо окликнули солдата: "Хватит терпеть, сынок. Дай им сдачи…" Артурас лишь молча кивнул, но дать отпор не посмел.

Последняя черта

23 февраля 1987 года – в День Советской Армии – унижения продолжались с утра. Около трёх часов дня произошёл инцидент, ставший последней каплей. Двое старослужащих заманили Сакалаускаса в туалет под предлогом плохо выполненной уборки. Там они избили его и попытались совершить акт насилия. Хотя попытка не удалась, издевательства продолжились. Уходя, насильники произнесли угрозу: вечером к издевательствам подключатся все остальные члены караула.

Эта угроза переломила что-то в сознании девятнадцатилетнего солдата. Придя в себя, Артурас осознал: терпеть больше невозможно. Нужно было действовать.

Около 15:00 Сакалаускас обнаружил, что оружейный шкаф в купе начальника караула не заперт. Прапорщик Пилипенко спал, остальные играли в карты. Артурас взял несколько пистолетов Макарова с боеприпасами.

То, что произошло дальше, длилось около часа. Сакалаускас произвёл 46 выстрелов, из которых 33 достигли цели. Погибли все восемь человек охраны, включая гражданского проводника, который никогда не бил Артураса, но молча наблюдал за издевательствами.

После случившегося Артурас переоделся в форму прапорщика, забрал документы и оружие. Когда поезд остановился на станции Бабаево, он покинул вагон и скрылся.

Вагон поезда, в котором Артурас Сакалаускас рассправился с сослуживцами

Розыск и задержание

Когда утром 24 февраля поезд прибыл в Ленинград и обнаружились тела, началась масштабная операция по поимке беглеца. На его поиски бросили десятки следственных групп и около двухсот военнослужащих. Ориентировки с фотографией разослали по всем отделениям милиции.

Выяснилось, что Артурас, представившись отставшим от поезда офицером, попросил приюта у местной семьи в Бабаево. Добрые люди накормили его и разрешили переночевать. Утром он ушёл, взяв тёплую одежду для маскировки. К счастью, никого не тронул.

Получив информацию, что беглец направился в Ленинград, следователи сузили район поисков. Вскоре подтвердилось: Артурас отправил родителям открытку с коротким прощанием. Однако покинуть город ему не удалось – все вокзалы контролировались военными патрулями.

Несколько дней Сакалаускас скитался по Ленинграду, ночуя в подъездах, днём прячась в кинотеатрах. Через три дня власти придали случаю огласку – информация об "вооружённом и очень опасном" солдате попала в СМИ.

28 февраля 1987 года бдительность горожан принесла результат. Пассажирка автобуса № 47 узнала Артураса по ориентировке и сообщила милиции. Группа захвата заблокировала автобус на одном из разворотов. Сакалаускас не сопротивлялся. При обыске у него нашли два заряженных пистолета, но стрелять он не собирался – сам об этом сказал следователям.

Следствие и правда о дедовщине

На допросах Артурас подробно рассказал обо всём: о побоях, издевательствах, голоде, попытке насилия. Следователи проверили каждое слово. Ради этого опросили десятки заключённых, перевозимых тем рейсом. Все показания совпадали – арестанты единогласно подтвердили жестокую дедовщину, свидетелями которой стали.

Выяснилась роль проводника Дашкиева. Как бывший военный, он считал, что армия должна "закалять характер через строгость". Поэтому не пытался защитить Артураса, оставаясь нейтральным наблюдателем.

Через несколько месяцев Артурас начал меняться психологически. У него развился реактивный психоз – защитная реакция на пережитый стресс. Он мог внезапно замыкаться, разговаривать сам с собой, терять контакт с реальностью.

Первая психиатрическая экспертиза в Москве признала Сакалаускаса вменяемым, что означало суд по всей строгости. Однако защита настояла на повторном обследовании.

В сентябре 1987 года ленинградские психиатры вынесли другой вердикт: во время трагедии Артурас находился в состоянии глубокого психологического срыва. Дедовщина довела солдата до состояния, когда он потерял контроль над своими действиями.

Суд и общественный резонанс

Суд над Сакалаускасом состоялся лишь в 1990 году и прошёл в закрытом режиме. Сам он на заседаниях не присутствовал – находился в психиатрической клинике. По итогам его признали невменяемым и нуждающимся в длительном лечении. Приговора не вынесли – определили принудительное лечение.

Артурас Сакалаускас на следственном эксперименте

Военному руководству не хотелось огласки: суд ограничился вынесением частного постановления в адрес части № 6717, указав на недостатки в воспитательной работе. Никто из офицеров официально не понёс строгого наказания. Командира роты тихо отправили на пенсию "по состоянию здоровья", политработника перевели на периферию.

Родители Артураса, Ольга и Адольфас, за три года борьбы за сына окончательно подорвали здоровье и получили инвалидность II группы.

История Сакалаускаса всколыхнула общественность. Сакалаускаса начали называть жертвой системы.

Дальнейшая судьба

После суда Артураса ждало длительное принудительное лечение в психиатрических учреждениях. В конце 1991 года, после распада СССР, представители литовской власти попросили выдать Сакалаускаса на родину. Российские власти согласились.

Его перевезли в Литву, где он провёл в больнице ещё около пяти лет. К середине 90-х врачи сочли его безопасным и выписали.

Что случилось с Артурасом дальше – точно неизвестно. Существует несколько версий. По одной, он участвовал в событиях противостояния и погиб в августе 1991 года. Однако эта версия не подтверждена – возможно, слухи распустили намеренно, чтобы защитить его от мести родственников погибших.

По другой версии, Сакалаускас поселился в тихом местечке под Шяуляем, обзавёлся семьёй, но долгие годы лечения и тяжёлые воспоминания подкосили его здоровье. Знакомые описывали его как замкнутого человека, избегающего общения. С журналистами он отказывался разговаривать.

Есть и третья версия. Режиссёр документального фильма "Кирпичный флаг" Саулюс Бержинис в начале 2000-х разыскал Сакалаускаса и публично заявил, что сознание того так и осталось сломанным.

Уроки трагедии

История Артураса Сакалаускаса потрясла общество и заставила многих по-новому взглянуть на проблему неуставных отношений в армии. За короткий час 23 февраля 1987 года в душном вагоне спецпоезда загнанная жертва превратилась в мстителя. Восемь погибших стали страшным символом того, к чему может привести дедовщина.

Для самого Сакалаускаса эта развязка не стала победой – его жизнь фактически завершилась в тот день, хоть он и остался жив. Молодой солдат покинул вагон не просто в чужой форме – он вышел другим человеком, навсегда потерявшим себя.

До сих пор его имя остаётся напоминанием о сломанных судьбах и о том, что происходит, когда жестокость процветает там, где должны царить порядок и справедливость. Эта трагедия показала: игнорирование проблемы дедовщины может привести к катастрофическим последствиям, которые ломают судьбы всех участников – и жертв, и тех, кто довёл их до отчаяния.