"Ну вoeт ктo-тo тaм c утpa дo вeчepa", – oпpaвдывaлиcь coceди... Иcтopия Вити Кoзлoвцeвa, кoтopый 6 лeт poc c coбaкoй

"Ну вoeт ктo-тo тaм c утpa дo вeчepa", – oпpaвдывaлиcь coceди... Иcтopия Вити Кoзлoвцeвa, кoтopый 6 лeт poc c coбaкoй

Зимой 2005 года в подмосковном Подольске произошло событие, которое потрясло всю страну. Когда сотрудники МЧС взломали дверь квартиры в обычной многоэтажке, к ним наперегонки выбежали двое существ. Одно было собакой. Второе – шестилетним ребенком.

Мальчик передвигался на четвереньках. Его кудрявые волосы кишели насекомыми, ногти на руках и ногах отросли настолько, что напоминали когти животного. Когда представители опеки попытались поставить ребенка на ноги, собака бросилась на них с оскаленной пастью. Она защищала своего "щеночка".

Так мир узнал историю Вити Козловцева – мальчика, который первые шесть лет своей жизни провел в заточении с единственным другом. Дворняжкой.

Как это началось

История Виктора началась так, как начинаются тысячи историй брошенных детей – с равнодушия. Его мать страдала алкоголизмом. Отец мальчика жил с ним в одном подъезде, исправно платил алименты, но ни разу не поинтересовался судьбой сына. Они были в разводе, и отец просто не знал (а может, не хотел знать), что происходит за стеной соседней квартиры.

Мать заперла полуторагодовалого Витю в одной из комнат вместе с собакой – обычной дворняжкой. Окна затянула плотными занавесками, чтобы с улицы никто не увидел, что происходит внутри. В комнате не было ничего – ни игрушек, ни кроватки, ни детских вещей. Только один коврик, на котором спали вместе ребенок и собака. И одна миска, из которой они оба ели.

Соседи годами слышали вой и лай из-за стены. "Ну воет кто-то там с утра до вечера, – оправдывались они потом. – Думали, просто собаки". Никто не догадывался, что один из этих голосов принадлежит ребенку.

В последний раз Витю видели в поликлинике, когда ему было три месяца. После этого его карточка осталась пустой на шесть лет. Шесть лет – целая жизнь для маленького человека. Шесть лет, когда формируется речь, когда закладываются основы мышления, когда ребенок учится быть человеком.

Спасение

Витю нашла участковый педиатр. Внимательная женщина заметила, что в ее участке есть ребенок, которого не водят на прививки, не приносят на осмотры. Медицинская карта мальчика не пополнялась новыми записями с младенческого возраста. Врач забила тревогу.

Когда она пришла по адресу, дверь никто не открыл. Но из-за двери доносились странные звуки – вой, скуление, лай. Педиатр не успокоилась. Она привлекла участкового, органы опеки, спасателей.

То, что увидели люди, когда дверь наконец открылась, не забыть никогда. Шестилетний ребенок на четвереньках, голый, покрытый грязью и насекомыми. Собака, яростно защищающая того, кого считала своей стаей. И пустая, темная комната с единственным ковриком на полу.

Витя не умел ходить на ногах. Он не мог произнести ни одного слова. Он лаял, скулил, рычал. Передвигался так же, как его четвероногий друг. Когда ему давали еду, он сначала обнюхивал ее – как это делают собаки. Плакать по-человечески мальчик тоже не умел. Он скулил.

Единственное слово, которое Витя произносил отчетливо, было "бондюэль". Специалисты долго не могли понять, откуда ребенок, запертый в комнате, знает это слово. Потом догадались: в соседней комнате мать с бабушкой смотрели телевизор. Мальчик слышал рекламу консервированной кукурузы и запомнил бренд. Это был его единственный контакт с миром людей за шесть лет.

Врачи поставили диагноз: "синдром Маугли". Прогноз был безжалостным. Мальчик навсегда останется умственно отсталым и проведет остаток жизни в психиатрической клинике. Самый важный период развития, когда ребенок осознает себя человеком и учит основные навыки, Витя прожил с собакой. Специалисты утверждали: он никогда не адаптируется к жизни в обществе.

Биологическую мать лишили родительских прав. Она получила условный срок за жестокое обращение с ребенком. На суде женщина утверждала, что это всего лишь "метод воспитания", а ее ребенок был здоров. Таким он стал, по ее словам, в больнице.

Семья, которая не сдалась

От Вити отказались все. Даже специализированные детские дома не хотели брать ребенка с таким диагнозом. Мальчику до конца жизни светила одиночная палата в психиатрической больнице.

Но о нем узнала Лилит Горелова. Эта женщина армянского происхождения посвятила свою жизнь детям, от которых все отказались. К тому моменту у супругов Гореловых уже было шестеро собственных детей и трое приемных. Они создали благотворительный центр "Дом милосердия", который помогал беспризорникам и детям из неблагополучных семей.

Первое время Витя даже ходить не мог — его нужно было поддерживать

Зимой 2006 года из органов опеки Лилит позвонили и попросили приютить мальчика, который в сиротском учреждении просто не выживет. Ее предупредили: ребенок очень странный – не говорит, плохо ходит, может укусить себя или свернуться клубочком.

"Когда мы приехали навестить Витю в больницу, он сел на четвереньки и забился под стол, – вспоминает Александр Горелов. – Лилит его вытащила, посадила на колени. В тот же день мы его забрали. У пацана даже теплой одежды не было, хотя на улице зима".

Лилит спросила в опеке, не кусается ли мальчик. Но даже если бы ей сказали "да", семья все равно забрала бы его. Потому что у Гореловых был принцип: детей не бросают.

Путь к человечности

Первые месяцы были испытанием для всех. Витя боялся света. Он дрожал при виде воды, льющейся из крана. По ночам выл на луну. Единственный навык, который у него был – держать ложку. Этому его научили в больнице. Но даже с ложки Витя слизывал еду, как собака.

Первый раз мальчик так быстро съел тарелку гречки, что Гореловы испугались заворота кишок. Потом поняли: для него такая скорость поглощения пищи была привычной – он соревновался с собакой за еду в миске.

Витя не понимал, что такое туалет. Он справлял нужду там же, где жил – как это делала собака. Он не знал, что такое игрушки. Когда к нему пытались подойти незнакомые люди, он скалил зубы и рычал.

Но в доме Гореловых было много детей. И каждый хотел чему-то научить нового брата. Старшие показывали ему, как ходить на двух ногах. Младшие учили говорить простые слова. Средние играли с ним и приучали к играм.

Ребенок научился радоваться жизни

Лилит начала учить шестилетнего Витю говорить одновременно со своим полуторагодовалым сыном. Прогресс шел медленно, но он шел. Мальчик начал произносить первые слова. Потом – первые фразы. Потом – первые предложения.

"Самым сложным оказался первый месяц, – вспоминает Лилит. – Витя боялся всего – света, воды, людей. Весь дрожал, когда смотрел на кран, из которого текла вода. Но постепенно он начал доверять нам".

Вся семья работала круглосуточно. С Витей занимались логопеды, психологи, дефектологи. Но главное лечение происходило дома – в тепле большой семьи, где его приняли таким, какой он есть.

Научился говорить Витя Козловцев только через год

Невозможное стало возможным

То, чего добился Витя Козловцев за последующие годы, специалисты называют чудом. Мальчик, который в шесть лет не умел говорить и ходить на ногах, к двадцати годам получил два образования. Сначала он выучился на портного в специализированном колледже. Потом – на садовника.

"Когда сотрудники МЧС вскрыли дверь, к ним наперегонки выбежали собака и ребенок", – вспоминает Лилит историю спасения Вити. Тогда никто не верил, что этот ребенок когда-нибудь сможет жить нормальной жизнью.

Сегодня Витя живет в реабилитационном центре для взрослых во Владимирской области, который открыла приемная семья Гореловых.

Иногда он приезжает в Москву. У него диагностирован псевдоаутизм – последствие тех страшных шести лет. Да, он не может самостоятельно спланировать бюджет или пойти в магазин за продуктами без помощи. Основной прогресс в таких случаях происходит до 22 лет, дальше идет только закрепление навыков.

Но если закрыть глаза и послушать, как говорит Витя, может показаться, что разговариваешь с обычным молодым человеком. Пусть его речь иногда похожа на детскую, пусть в ней есть особенности – но он говорит. Он общается. Он стал человеком.

Любовь к живому

"Я ухаживаю за кроликами, ношу сено коровам, мне это нравится, – рассказывает Витя. – Весной будем сеять, очень жду. Я выучился на садовода, в огороде работать нравится".

Особенную любовь подольский Маугли испытывает к растениям. Больше всего он любит цветы.

"Иван-да-марья нравятся, одуванчики и особенно ромашки", – перечисляет он.

Из полевых цветов Витя собирает букеты во время прогулок. Иногда для украшения дома, но чаще дарит их гостям.

Эта любовь к природе, к растениям, к животным – не случайна. Витя помнит свою первую "семью" – собаку, которая была для него матерью, братом, другом. Он помнит, как они делили один коврик и одну миску. И пусть это была не жизнь, а выживание, но собака не предала его. Она осталась рядом.

Что стало с той дворняжкой, которая спасла ребенка от полного одиночества? Этого никто не знает. Но Витя сохранил то, чему она его научила – верность, доброту к живым существам, способность заботиться о тех, кто слабее.

Семья Гореловых

За двадцать лет супруги Лилит и Александр Гореловы вырастили 35 детей – шестеро из них родные, 29 – приемные. А помогли – 120 детям. Это не просто цифры. Это 120 спасенных жизней. 120 детей, которым дали шанс.

Лилит Горелова родилась в Ереване в 1965 году. В Армении, откуда она родом, нет понятия "детский дом" – там детей-сирот берут в семьи родственники или соседи. Когда в 1994 году ее семья переехала в Москву, Лилит была потрясена количеством беспризорных детей на улицах.

Однажды она была с детьми в "Макдоналдсе". И заметила стайку беспризорников, которые ждали, когда посетители оставят недоеденные гамбургеры. Это стало точкой невозврата. Лилит начала работать с беспризорными детьми, приводила их домой. Первый муж не выдержал и ушел – устал от того, что жена слишком много времени уделяет чужим детям.

Но Лилит не остановилась. Она создала "Дом милосердия" – благотворительный центр, который помогал детям, от которых отказались все. В 2001 году она познакомилась с Александром Гореловым, который тоже занимался помощью детям из детских домов. Они поженились. И вместе продолжили то, что начали по отдельности.

В доме Гореловых всегда было шумно. Дети разного возраста, с разными судьбами, с разными травмами. Кто-то жил на улице. Кто-то пережил насилие. Кто-то, как Витя, провел детство в заточении. Но здесь всех принимали. Здесь никого не делили на "своих" и "чужих".

Что такое семья

Одного из приемных детей Гореловых спросили, как он называет Лилит и Александра. "Мама и папа", – ответил он просто. Потому что семья – это не про биологию. Это про то, кто рядом, когда тебе страшно. Кто не бросит, когда все отвернулись. Кто будет учить тебя ходить в шесть лет, если никто другой в это не верит.

Биологическая мать Вити однажды попыталась увидеться с сыном. Но мальчик сторонился ее, будто боялся, что она его заберет обратно в ту темную комнату. После этого она больше не приходила. Она до сих пор работает уборщицей на заводе. Отец так и не попытался встретиться с сыном.

А Витя называет Лилит и Александра мамой и папой. Потому что именно они научили его быть человеком.

Витя со своими опекунами - Александром и Лилит Гореловыми.

Как это возможно

Многие спрашивают: как такое может происходить в обычных квартирах многоэтажных домов? Как соседи годами могут слышать вой и не забить тревогу? Как участковые педиатры не замечают, что ребенок пропал?

Ответ сложный и неприятный. Люди боятся вмешиваться в чужую жизнь. Соседи слышат странные звуки, но думают: "Не мое дело". Боятся прослыть доносчиками. А иногда просто не хотят проблем.

Участковые педиатры видят сотни семей. Если родители не приводят ребенка на прививки, врач не всегда может выйти к ним домой – слишком много работы, слишком мало времени. Витю Козловцева спасло то, что попался внимательный врач, который не махнул рукой, а довел дело до конца.

Специалисты призывают: если вы видите неблагополучную семью – сообщайте. Это не "донос". Это защита интересов ребенка. Если ребенок часто один, плохо одет не по сезону, долго плачет – звоните в органы опеки. Если слышите крики, удары – вызывайте полицию.

Потому что за каждым таким сигналом может быть жизнь. Жизнь ребенка, который запрет в темной комнате. Или голодает. Или подвергается насилию.

Сегодня

Сейчас Виктору Козловцеву около 25-26 лет. Он живет в центре социальной реабилитации под Александровом во Владимирской области, который создала семья Гореловых. Иногда приезжает в Москву.

"Мы мобильные и постоянно перемещаемся, но Вите хорошо именно на природе, – говорит Лилит. – В Москве ему делать нечего. Когда все уходят в школу и он остается один в квартире, он очень грустит".

Витя работает. Ухаживает за животными, помогает в огороде. Весной сеет, летом собирает цветы, зимой заботится о кроликах и коровах. Это его мир – спокойный, понятный, наполненный живыми существами, которым он нужен.

"Такая жизнь мне нравится", – говорит он.

И это, наверное, главное. Мальчик, которому врачи пророчили одиночную палату в психбольнице, живет полной жизнью. Да, не такой, как у большинства людей. Но своей. Настоящей.

Чему учит эта история

Когда Витю Козловцева нашли в 2005 году, все специалисты в один голос утверждали: случай безнадежный. Ребенок никогда не станет нормальным. Он навсегда останется диким.

Но нашлась семья, которая не поверила диагнозам. Не сдалась перед прогнозами. Просто взяла ребенка и начала учить его быть человеком. День за днем. Слово за словом. Шаг за шагом.

Эта история – о том, что безнадежных случаев не бывает. О том, что любовь и терпение могут сделать невозможное. О том, что семья – это не кровь, а выбор быть рядом.

И еще она о том, что рядом с нами может жить ребенок, который прямо сейчас нуждается в помощи. Который заперт, голодает, подвергается насилию. И мы можем спасти его. Просто не пройдя мимо. Просто позвонив по нужному номеру. Просто не отмахнувшись от странных звуков за стеной.

На вопрос, помнит ли Витя что-то из своего детства, он машет головой. И снова прячет голову в плечи — будто зверек. "Даже если помнит, вряд ли скажет. Думаю, подсознательно он все же боится вернуться в ту квартиру", — заключает Лилит.

Эпилог

Есть одна деталь в этой истории, о которой редко говорят. Когда Витю Козловцева забирали из той квартиры, собака не хотела отдавать ребенка. Она защищала его. Рычала на людей в форме, которые пытались увести ее "щенка".

Для этой дворняжки мальчик был членом стаи. Самым слабым, которого нужно защищать. Она делила с ним последнюю еду. Грела его своим телом холодными ночами. Не давала ему умереть от одиночества в те шесть страшных лет.

Собака не знала, что такое "человечность". Она просто делала то, что подсказывал инстинкт – заботилась о своем. А вокруг жили люди – соседи, родственники, отец мальчика. Они знали, что такое человечность. Но не проявили ее.

Сегодня Витя Козловцев любит цветы, заботится о животных и дарит букеты гостям. Он научился быть человеком. Но первый урок доброты, верности и заботы преподала ему не мать, не отец, не соседи.

Его научила собака.