Вo влacти вoлкa

Вo влacти вoлкa

«Меня настигло тоже самое, что и отца!», — сразу догадалась она. Не в силах оторвать взгляд от своего отражения в зеркале, девушка с yжасом смотрела как на лице расползается ярко-красная cыпь.

…Ее трудно было назвать хорошенькой и она это знала. «Гадкий утенок», «на редкость некрасивая», «не повезло девочке, а ведь мать такая красавица», «косолапая» — то, что она привыкла в детстве слышать от окружающих.

А еще она ненавидела свое имя. Родители назвали ее двойным именем Мэри Фланнери. О’Конноры были переселенцами ирландского происхождения, поселившимися на юге США в городе Саванне, штат Джорджия. Семья была довольно обеспеченной и религиозной.

Родившаяся 25 марта 1925 года девочка была единственным ребенком Эдварда Френсиса О’Коннор, агента по недвижимости, и красавицы-южанки Регины Клайн, чей отец был мэром города Милледжвилл.

Единственным развлечением девочки были птицы, которых она очень любила. У семьи О’Коннор была ферма, где жили индюшки, утки, павлины и курицы. Мэри Фланнери обожала домашнюю птицу и в детстве вязала свитера курицам.

Когда Мэри Фланнери О’Коннор было шесть лет она стала местной знаменитостью. Компания Pathe News, занимающаяся кинохроникой, сняла фильм «Маленькая Мэри О’Коннор», который увидела вся страна. Это был небольшой фильм о девочке и ее дрессированной курице.

«Когда мне было шесть лет, у меня была курица, которая ходила задом наперед и снималась в Pathe News. Я тоже снималась с курицей. Я просто помогала курице, но это было самое яркое событие моей жизни. С тех пор все было как-то не так», — иронично говорила О’Коннор о «пике своей карьеры».

Повзрослев, мисс О’Коннор описывала себя как «девочку с косолапостью, скошенным подбородком и комплексом «оставь меня в покое, или я тебя укушу».

Она проводила время за чтением, рисованием карикатур и мечтала стать писательницей. Когда Мэри Фланнери стала подростком, она категорически отказалась от своего первого имени:

— Мэри О’Коннор — ужасное имя. Кто станет покупать рассказы ирландской прачки? С этого момента я буду просто Фланнери О’Коннор.

Какой же была эта девочка, если сам Уильям Фолкнер — один из самых известных американских писателей, лауреат Нобелевской премии по литературе, прочел Фланнери О’Коннор раньше, чем она прочла его?

За свою короткую жизнь она написала два романа и три десятка рассказов, войдя в американскую литературу как один из наиболее ярких и глубоких мастеров «южной готики». Ее ставят в один ряд с такими писателями как Фолкнер, Колдуэлл, К. Маккалерс, Трумен Капоте и Харпер Ли.

…Огромные очки, то и дело спадающие с острого носика, близорукие серо-голубые глаза, неровные крупные зубы, высокий лоб, тонкие остроты, произнесенные детским голоском с южным акцентом, сарказм бывалого, знающего жизнь философа и — в довершении всего — редкостный дар слушать и уважать собеседника.

Кто бы мог подумать, что эта робкая тихоня, трогательно листающая книги из большой библиотеки О’Конноров, способна трезво и жестко оценивать тот крохотный мирок, в который поместила ее судьба.

В 1937 году отец Фланнери заболел системной красной вoлчанкой. Название «волчанка» (lupus — волк) болезнь получила еще в XIII веке: считалось, что проявления его на коже похожи на укус волка.

Доктора разводили руками — лечить в то время aутоиммунное зaболевание, которое набрасывается на все внутренние органы, от сердца до легких, от кожи до суставов, не было возможным.

Эдвард Френсис О’Коннор буквально сгoрел за три года. Когда его не стало, Фланнери было шестнадцать лет. Это печальное событие кардинальным образом повлияло на девушку, которая болезнь отца назовет «красным волком», отнявшим у нее родного человека.

Фланнери после окончания школы поступила в Государственный колледж Джорджии для женщин. По словам О’Коннор, в то время она «не могла отличить короткий рассказ от объявления в газете», а своим кумиром считала Гоголя c его «Шинелью» и Эдгара По. Через три года Фланнери О’Коннор получила степень бакалавра по социологии и английской литературе.

Ее мать Регина мечтала, что дочка станет «второй Маргарет Митчелл«, которая была писательницей «с Юга», но у Фланнери был другой стиль. Она писала гротескные рассказы в духе черного юмора.

«Когда меня спрашивают, почему писатели с Юга так любят писать о чудаках, я отвечаю, что это потому, что мы до сих пор способны распознать чудака», — сказала Фланнери О’Коннор.

В двадцать лет Фланнери О’Коннор приняли в престижную Мастерскую писателей при Университете Айовы. Она стала аспиранткой и изучала журналистику.

В университете девушка познакомилась с ведущими писателями Америки. Очень скоро она стала университетской звездой, хотя своим сарказмом и острым язычком отпугивала всех молодых людей.

«Он был упитанный молодой человек в желтой рубашке и синих брюках, и с юмором у него было все в порядке», — в таком ироническом стиле писала Фланнери.

«Она была совсем готова и надевала шляпу в прихожей, а Джулиан, заложив руки за спину, стоял как пригвожденный к дверям — точь-в-точь святой Себастьян в ожидании стрел, готовых пронзить его», — из рассказа «На вершине все тропы сходятся».

Когда Фланнери впервые появилась в кабинете у своего преподавателя — профессора английской литературы Пола Ингла, он отметил, что девушка довольно мила. Вежливо поднявшись ей навстречу, Ингл спросил:

— Чем могу служить?

Барышня проговорила короткую фразу непонятной скороговоркой. Профессор ни слова не понял.

— Простите, не могли бы вы повторить?

И опять он ничего не понял. Студентка говорила на английском, но с таким чудовищным южным акцентом и с такими незнакомыми ему диалектизмами, делая понимание речи практически невозможным. Ужасно смущаясь от нелепости этой ситуации, профессор Ингл деликатно попросил студентку написать на листке бумаги для чего она явилась.

Взяв лист, она вывела: «Меня зовут Фланнери О’Коннор, я из Джорджии, мне 21 год. Я бы хотела посещать ваш литературный кружок». В записке были сделаны две грамматических ошибки.

Профессор Ингл все-таки решил дать ей шанс и попросил О’Коннор принести ее литературные пробы и, если их уровень будет достаточно высоким, он пообещал ей сообщить.

Через несколько дней Ингл получил рассказ «Герань». Это было пронзительное и горькое наблюдение над овдовевшим стариком-южанином, которого дочь забрала из пансиона для престарелых к себе в Нью-Йорк, в маленькую квартирку, где жила с мужем и сыном.

До этого старый Дадли достойно жил в деревенской глуши, где он, даже постарев, все еще был мужчиной — пусть только для бабулек, живших в одном с ним пансионе, охотником — пусть только на одного неуловимого опоссума, добытчиком — пусть только мелкой рыбешки, и джентльменом — пусть только для стареющего вместе с ним нeгра-слуги, незаметно превратившегося в лучшего друга.

В Нью-Йорке он стал никем и смотрел на чужое окно напротив с горшком герани. А однажды герань упала…

Профессор Ингл был потрясен: девушке удалось удивить его. Она оказалась настоящим мастером короткого рассказа. В 1946 году рассказ «Герань» был опубликован.

Вскоре Фланнери влюбилась в своего преподавателя — чудаковатого и талантливого поэта Роберта Лоуэлла, который был на восемь лет ее старше. Он сразу выделил ее из других студентов:

— Ты самая выдающаяся, самая способная моя ученица.

Польщенная девушка уже рисовала себе совместное будущее с Лоуэллом. И он, в свою очередь, признался, что мисс О’Коннор ему небезразлична. Роберт написал ей в письме: «Фланнери, я очень люблю тебя». И тут же добавил: «Это не предложение. У меня есть дела поважнее».

На ферме матери, в Джорджии, Фланнери выращивала павлинов и вкладывала их красивые перья почти в каждое письмо. Роберту Лоуэллу Фланнери, после его очередного запоя, она послала перо в полтора метра длиной. Лоуэлл покрутил его в руках и мрачно заметил: «Это как раз то, чего мне не хватало в жизни».

А потом Фланнери узнала, что Роберт, чья личная жизнь была всегда бурной и насыщенной, предпочел ей другую. Узнав новость от общих знакомых, Фланнери надеялась, что это просто шутка, чей-то розыгрыш. Но вышло иначе. Роберт в 1949 году действительно женился на писательнице Элизабет Хардвик.

Страшно расстроенная Фланнери отправилась домой, к матери. В дороге она почувствовала себя плохо: лицо горело, тело колотило от озноба.

Добравшись до дома, девушка зашла в ванну привести себя в порядок и отшатнулась, взглянув в зеркало. На ее бледном лице отчетливо проступала ярко-розовая «бабочка» (при волчанке на лице появляется красная сыпь в виде бабочки — примечание автора). О’Коннор поняла, что бoлезнь уже начала свою разрушительную работу в ее теле.

Фланнери забoлела передавшейся ей от отца вoлчанкой когда ей было двадцать пять лет. Бoлезнь заставила ее уединенно жить в доме матери на ферме под названием Андалусия в Милледжвилле.

Тем временем профессор Пол Ингл послал главы из романа О’Коннор «Мудрая кровь» в издательство, объявившее конкурс на лучший первый роман молодого автора. Роман получил премию и в 1952 году был опубликован.

В последующие несколько лет Фланнери писала без остановки, словно наперегонки со смертью, думая что ей также как и отцу, отведено всего три года. И это при том, что сосредоточиться на творчестве она могла на час в день (болели спина и суставы).

«Я могу писать по часу в день, и, боже мой, как мне нравится этот час. Я готовлю его, как филе-миньон», — написала Фланнери.

Безнадежно больная девушка просто взяла и доказала своим примером, что может писать сильнее любого мужчины-писателя, писать на таком уровне честности, правды — и с такой безысходностью, такой ненавистью к иллюзиям, — что само определение «женская проза» применительно к ней неприменимо.

Ее часто упрекали в жестокости и мрачности рассказов, но она отвечала:

— Я думаю, что в моих рассказах жестокость возвращает героев к реальности. А реальность — это та вещь, к которой необходимо вернуться пусть даже самой высокой ценой.

Писатель­ница никогда не выходила замуж. В жизни Фланнери О’Коннор был лишь один поцелуй — с молодым продавцом книг — поцелуй, попавший в рассказ «Соль земли».

Она жила на ферме вместе с мамой (которая не прочла ни одного рассказа Фланнери), в окружении павлинов, передвигаясь на костылях, потому что ее кости постепенно разрушались из-за лечения стероидами, вплоть до своей смерти, выезжая лишь ненадолго. С матерью у Фланнери сложились тяжелые созависимые отношения.

Для сдерживания бoлезни использовались гoрмональные средства: АКТГ, кортизoн. О’Коннор с 1955 года ходила на костылях. «Костыли сейчас моя навязчивая страсть. При росте 158 сантиметров мой вес должен быть менее 45 килограммов, иначе мне будет совсем тяжело», — шутила она. Врачи сообщили ей плохие прогнозы на будущее: ей обещали не более пяти лет. Но она прожила четырнадцать.

Фланнери привыкла к мысли, что каждый день может оказаться последним. Ей даже понравилось это ощущение: вроде как никому ничего не должна. И поэтому можно молчать, если обращаются с дурацкими вопросами, и уходить посреди разговора, и грубить. Пусть называют дикаркой. Главное — делать то, что нравится.

От огромных доз гoрмонов она опухала и лицо ее напоминало луну, но уверяла, что кортизон «заставляет мозг работать, как джаз, постоянно — без начала и конца».

За свою короткую жизнь Фланнери О’Коннор написала два романа и тридцать один рассказ, которые вошли в сборники, такие как «Хорошего человека найти нелегко».

Она автор, может быть, самых пронзительных и необычных рассказов в американской литературе: «Соль земли», «Герань», «Хорошего человека найти нелегко», «Перемещенное лицо», «На вершине все тропы сходятся», «Береги чужую жизнь, спасешь свою», «Река».

Но она также написала три сотни писем ничем не примечательной сотруднице кредитного бюро по имени Элизабет «Бетти» Хестер, которая была поклонницей ее творчества.

Хестер стала ее подругой по переписке с октября 1956 года. Эта переписка длилась девять лет и составила общение и значительную часть взрослой жизни О’Коннор.

Элизабет Хестер была очень умной и начитанной женщиной. Всю жизнь она боролась с демонами внутри себя. В четырнадцать лет она стала свидетельницей самоубийства своей матери.

Позже ее с позором уволили из Военно-воздушных сил США, предположительно из-за отношений с другой женщиной. Хестер описывала свои проблемы в письмах, которые О’Коннор называла «историей ужаса».

Фланнери О’Коннор умерла в 1964 году в возрасте тридцати девяти лет, а в 1972 посмертное издание «Полного собрания рассказов» О’Коннор было отмечено Национальной книжной премией.

Первый сборник писательницы, вышедший на русском языке — «Хорошего человека найти нелегко», включил в себя одиннадцать рассказов и вышел в СССР в 1974 году, через десять лет после смерти автора.

К сожалению, другим ее произведениям пришлось ждать конца 90-х — цензура не могла принять и допустить до читателя ее глубоко пессимистичные романы, во главу угла ставившие всевозможные человеческие пороки.

Жестокость, первородное зло в человеке, отсутствие счастливого конца — отличительные черты прозы О’Коннор. В тоже время, в ее рассказах нет и намека на мрачную безутешную атмосферу, как могло бы показаться.

Никогда не будучи бестселлерами при жизни автора, два ее романа и рассказы неизменно до сих пор высоко стоят в списках продаж. Печатается все, что удается разыскать, — от писем к близким до колонок и карикатур в студенческом журнале.

Нет смысла (да и невозможно своими словами!) пересказывать то, о чем писала Фланнери О’Коннор. Это надо читать! Если верить вышеизложенным фактам, Фланнери жила не очень смело, но невероятно смело писала. И невероятно мужественно уходила из жизни. Это Фланери сказала, что «болезнь — более познавательна, чем тур по Европе».

Она была очень странной. Обожала павлинов и в детстве вязала курицам свитера. Любила пить кофе, смешав его с колой, а на День Матери подарила Регине О’Коннор осла. Фланнери говорила про себя, что она родом из XIII века.

Из своих тридцати девяти лет она почти четырнадцать лет прожила в полной изоляции на ферме. В только одном из своих последних писем Фланнери Фланнери О’Коннор написала: «Волк терзает меня изнутри. Мне страшно». Регина пережила дочь на тридцать лет.

— Нет, вы подумайте, мальчишки из хороших семей воруют автомобильные шины. Это меня больше всего возмущает! — вдруг заговорила женщина с лошадиными зубами. — Я сказала сыну, ты хоть и не богат, но воспитан как положено. И если я когда-нибудь, сказала я ему, узнаю, что ты воруешь шины, я отдам тебя в исправительный дом. Таким туда и дорога.

— Воспитание всегда видно,— сказала мать. — Ваш мальчик учится в школе?

— В девятом классе, — сказала женщина с лошадиными зубами.

— Мой сын в прошлом году окончил колледж. Он хочет быть писателем. А пока продает пишущие машинки, — сказала мать.

Женщина с лошадиными зубами вытянула шею и уставилась на Джулиана. Он посмотрел на нее с такой откровенной неприязнью, что она, смутившись, откинулась на спинку сиденья. На полу валялась брошенная кем-то газета. Джулиан подобрал ее и развернул перед собой. Мать продолжала разговор, понизив голос, но женщина в красно-белых босоножках ответила ей так же громко:

— Это прекрасно. Сперва человек продает пишущие машинки, а затем пишет на них романы. Вашему сыну до писательства один шаг.

— Я всегда ему говорю: Рим не в один день строился, — сказала мать.

(отрывок из рассказа «На вершине все тропы сходятся»).

«Меня всегда раздражают люди, которые считают, что написание художественной литературы — это побег от реальности. На самом деле это погружение в реальность», — Фланнери О’Коннор.