"Дeлo вoлчaт". Кaк дeти coвeтcкoй элиты гoтoвили пepeвopoт

"Дeлo вoлчaт". Кaк дeти coвeтcкoй элиты гoтoвили пepeвopoт

Загадка в сердце Москвы

3 июня 1943-го в Москве на старом Каменном мосту случилось непоправимое. Два выстрела эхом разнеслись по реке. Юная Нина, дочка известного дипломата Уманского, упала как подкошенная - первая пуля оборвала ее жизнь моментально. Следом за ней упал Володя Шахурин, сын наркома авиапрома, который направил оружие на себя.

Подросткам было всего 14 и 15 лет. Парень умер спустя два дня в больнице, так и не придя в сознание. Что могло толкнуть этих подростков из благополучных семей на такой шаг?

Поначалу все казалось понятным - несчастная любовь, ревность, отчаяние. Но когда следователи стали копать глубже, открылась совершенно другая картина. Оказывается, эти дети из кремлевской элиты создали какую-то тайную группу, да еще и с фашистской идеологией. И это в разгар войны!

Так родилось загадочное "Дело волчат", которая потрясла верхушку советской власти. Была ли это просто подростковая драма или проявление чего-то более зловещего?

Элитная школа и её ученики

Володя Шахурин – ученик школы № 175 и неформальный лидер тайной организации.

В 1940-х годах московская школа № 175 считалась элитной. Здесь учились дети самых влиятельных людей страны - членов Политбюро, наркомов, высокопоставленных партийных и военных руководителей. Школа располагалась недалеко от Кремля.

Ученики носили громкие фамилии, знакомые всей стране. Например, Владимир Шахурин — его отец был наркомом авиационной промышленности и одним из главных людей в государстве. В одном классе с ним училась Нина Уманская, дочка известного дипломата, который представлял СССР сначала в США, а потом в Мексике. Там же учились и сыновья Анастаса Микояна - Вано и Серго.

Шёл 1943 год, Великая Отечественная война в самом разгаре.

На первый взгляд ребята были обычными школьниками. Только вместо общественного транспорта их привозили на чёрных правительственных машинах, а на кремлёвских приёмах они могли видеть Сталина и других высокопоставленных лиц вживую.

За внешней примерностью скрывалась своя жизнь - полная рискованных приключений, о которых ни учителя, ни родители зачастую ничего не знали.

Тайная организация «Четвёртая империя»

На самом деле, часть учеников школы № 175 к 1943 году состояла в подпольной организации с фашистским уклоном, которую они называли «Четвёртая империя» (или «Четвёртый рейх»). Идея ее создания принадлежала Владимиру Шахурину.

В дневнике Володи, найденном после трагедии, выяснилось, что подростки учредили некое «теневое правительство» СССР, главой которого провозгласили Шахурина .

Владимир Шахурин

Члены организации – исключительно мальчики, среди которых значились Вано и Серго Микояны, Леонид Реденс (сын свояка Сталина Станислава Реденса), Петр Бакулев (сын известного хирурга Александра Бакулева), Феликс Кирпичников (сын генерала Петра Кирпичникова из Госплана), Артем Хмельницкий (сын генерала Рафаила Хмельницкого). По некоторым данным, в списках Шахурина фигурировал даже Арманд Хаммер – племянник американского миллионера Арманда Хаммера .

Всего группа насчитывала порядка десятка человек. Девушек среди заговорщиков не было – одноклассницы вроде Нины Уманской в их игры не посвящались .

Идеология «Четвёртой империи» представляла собою смесь подростковых фантазий о власти и подражания гитлеровскому фашизму. На одном из конспиративных «заседаний» весной 1943 года, как позже рассказывали сами участники, Шахурин даже явился в трофейном эсэсовском кителе, а на остальных мальчишках были повязаны красные нарукавные повязки со свастикой.

Каждый член организации при вступлении давал клятву, подписывая ее собственной кровью, и носил самодельный значок с фашистской символикой.

Однако, каковы же цели преследовали эти юные последователи Гитлера? В записях Шахурина обнаружились подробные планы. Подростки собирались со временем захватить власть в стране и установить новый порядок, по образцу нацистской Германии.

Методы свержения власти в разных источниках описываются по-разному. Согласно одним записям, члены «Четвёртой империи» намеревались, когда подрастут, создать опору в виде собственного штаба где-то за Уралом, собрать вокруг себя верных людей и затем маршем двинуться на Москву, чтобы совершить переворот.

По другим сведениям, Шахурин планировал действовать постепенно, эволюционным путем: после окончания школы каждый участник должен был сделать карьеру в советских структурах, занять высокий пост, обзавестись единомышленниками, и в итоге они все вместе мирно перехватили бы руководство страной.

Трагедия на мосту

Нина Уманская – 14-летняя дочь советского дипломата, чья гибель раскрыла тайну «волчат». Летом 1943 года судьба разбросала кремлёвских школьников: семья Нины Уманской получила новое назначение за границей, и девушка должна была покинуть Родину.

Константин Уманский. Начало 1940-х годов

В мае 43-го Константина Уманского перевели послом в Мексику. Нина с матерью собирали вещи для переезда за океан. Владимир Шахурин, давно питавший к девушке глубокую привязанность, воспринял эту новость крайне болезненно. Он не раз умолял Нину не уезжать из Москвы, говорил, что его жизнь потеряет смысл после её отъезда.

Третьего июня, накануне их расставания, Шахурин добился последней встречи. Договорились встретиться вечером на Большом Каменном мосту посреди столицы. С ними пришёл их товарищ Вано Микоян, который тактично отошел, не мешая друзьям поговорить без свидетелей.

Что произошло дальше – восстановлено со слов очевидца и следствия. Нина явно не воспринимала слова Володи всерьез. Скорее всего, она мягко дала понять Шахурину, что не может ослушаться родителей и уедет в Мексику. Возможно, девушка даже отшутилась или рассмеялась, пытаясь разрядить обстановку.

Нина Уманская

Для отчаявшегося Володи этого оказалось достаточно, чтобы потерять контроль. Он пришел на встречу вооруженным. Накануне Шахурин зашел к другу Вано и попросил у него трофейный немецкий пистолет «Вальтер», заявив, что хочет лишь припугнуть Нину.

Вано, сам не осознавая последствий, дал товарищу оружие – позже на допросах он расскажет, что Володя собирался то ли шантажировать подругу пистолетом, то ли продемонстрировать, что ради нее готов застрелиться .

Когда Нина собралась уходить, Шахурин в порыве эмоций выхватил пистолет. Раздался выстрел – пуля попала девушке в голову. Мгновение спустя прогремел второй выстрел: осознав содеянное, Володя попытался покончить с собой, выстрелив себе в висок.

Вано Микоян, услышав выстрелы, подбежал, схватил пистолет, выпавший из рук Володи, и бросился бежать .

Постовой милиционер неподалеку услышал выстрелы и прибыл на место через считанные минуты. Шахурина еще успели доставить в больницу, но спасти не смогли – через два дня он скончался, не приходя в сознание.

Масштабы происшествия стали очевидны, когда установили личности пострадавших.

Сталин лично потребовал детального разбирательства, понимая, какой резонанс может вызвать гибель детей верхушки СССР.

Алексей Шахурин

Следователи рассматривали самые невероятные версии. В первые часы не исключалось, что произошедшее – дело рук диверсантов. Однако вскоре очевидцы, в том числе и вернувшийся на мост Вано Микоян, дали показания, указывавшие на бытовой мотив – кровавая драма из-за несчастной любви.

Версия о немецком теракте отпала, оставалась личная трагедия. Казалось бы, на этом расследование могло завершиться: юноша в порыве ревности убил подругу и себя – что еще выяснять?

Но случайное открытие кардинально изменило дело. При обыске квартиры Шахуриных чекисты обнаружили дневник Володи. Записи подростка повергли следователей в шок: выходило, что погибший школьник был главой тайной антисоветской организации, действовавшей прямо под носом у Кремля. Из дневника следовало, что трагедия на мосту – лишь вершина айсберга.

Расследование и последствия

Изобличение организации «Четвёртая империя» мгновенно превратило рутинное дело об убийстве в секретное политическое расследование. Следственную бригаду возглавил старший майор госбезопасности Лев Влодзимирский , подключились также сотрудники прокуратуры.

Уже 4 июня были арестованы первые подозреваемые – Вано Микоян и его младший брат Серго . От них быстро получили признание о существовании подпольной группы и имена остальных участников. Начались массовые задержания учеников школы № 175.

По воспоминаниям очевидцев, на допросы в НКГБ тогда попадали многие кремлёвские школьники – всего около 20–30 человек. Однако большинство из них вскоре отпустили: Шахурин, как выяснилось, записывал в «рейх» даже тех одноклассников, кто ничего о том не знал и участвовать не собирался.

В итоге под стражей оставили восемь юношей, фигурировавших в дневнике (среди них братья Микояны, Леонид Реденс, Леонид Барабанов, Арманд Хаммер, Петр Бакулев, Феликс Кирпичников и Артем Хмельницкий). Их поместили во внутреннюю тюрьму НКГБ.

Следствие длилось до конца 1943 года. Физических пыток к детям высокопоставленных родителей не применяли (что в те годы большая редкость).

Тем не менее давление было серьезным: подростков пытались заставить признаться в подготовке антисоветского заговора. Большинство арестованных упорно утверждали, что никакого реального плана переворота у них не было, а «Четвёртая империя» была всего лишь глупой игрой.

Юноши валили вину на погибшего Шахурина, говоря, что Володя «заигрался» в свою игру и вовлек ничего не подозревающих друзей. Отчасти так оно и было: ни о каком непосредственном свержении власти подростки реально не помышляли, их «организация» существовала скорее на бумаге и в фантазиях.

Тем не менее сам факт, что дети высшей номенклатуры баловались такими идеями, выглядел возмутительно. Дело находилось на особом контроле у Сталина, и органы госбезопасности не могли просто закрыть на него глаза .

К декабрю 1943 расследование было завершено и легло на стол высшему руководству. Ожидалось суровое наказание – по меркам военного времени подобное «предательство» могло бы повлечь даже расстрел.

Иосиф Сталин, ознакомившись с материалами, по легенде, лишь зло бросил одно слово: «Волчата». Так в кремлёвских кулуарах окрестили юных заговорщиков, а само дело получило название «Дело волчат».

Однако в отношении их вождь проявил неожиданную мягкость. Сталин понимал, что перед ним – не матерые враги, а заблудшие дети, к тому же сыновья его соратников. По воспоминаниям, вождь сказал, что уже и так погублены две молодые жизни, и нет нужды множить жертвы.

Было принято решение закрыть дело на и ограничиться перевоспитанием юных преступников. Никакого показательного суда не устраивали – материалы засекретили.

В январе 1944 года Особое совещание при НКВД официально постановило: восьмерых главных участников дела выслать на один год из Москвы, каждый – в разный отдаленный город СССР, под надзором НКВД и на поруки родителей.

Фактически «волчат» разослали по глубинке – в Сибирь, на Урал, в Среднюю Азию – под видом отправки по комсомольским путевкам на общественно полезные работы. Например, по некоторым данным, братьев Микоянов определили на год в Таджикистан, поближе к простому народу. Их семье, как и другим, настоятельно рекомендовали убрать детей из столицы и занять их делом во благо Родины.

Так неожиданно мягко завершилось «Дело волчат». Ни одному из юных участников организация не сломала жизнь. Спустя год ссылки все они вернулись, получили высшее образование и вполне благополучно состоялись. Вано Микоян стал известным авиаконструктором, его брат Серго – доктором исторических наук, специалистом по Латинской Америке.

Петр Бакулев прославился как ученый в области радиолокации, тоже доктор наук. Леонид Реденс работал инженером, Феликс Кирпичников – экономистом.

Никто из них больше не приступал закон, и тема «Четвёртого рейха» старались не вспоминать. Родители «провинившихся» подростков тоже избежали серьезных наказаний. Хотя, к примеру, нарком Алексей Шахурин в 1946 году все же был репрессирован, но по совсем другому делу – «авиационному делу», связанному с обвинениями в браке военной продукции.

Семья Уманских, потеряв дочь, уехала в Мексику, однако в 1945 году Константин Уманский с женой трагически погибли в авиакатастрофе. Судьба странно распорядилась: всех их, живых и мертвых, она в итоге свела рядом.

На Новодевичьем кладбище могилы Нины Уманской и Володи Шахурина находятся неподалеку друг от друга – навеки почти рядом, как не смогли быть при жизни.